Голодные Игры: больше, чем жизнь...

Alenochka48

– Куда мы летим?
– прохрипела я. Мои голосовые связки были настолько подорваны, что удивительно, как я вообще голос не потеряла?

– Альма Койн ждет нас у дворца. Так как воздух отравлен, пешком добираться не вариант. Пришлось вызывать планолет, -объяснил Битти, нажимая какие-то кнопки у себя на коляске. Альма ждет у дворца? Мы летим в лапы к злодею номер один? Но, похоже, все были счастливы:

– Жду не дождусь, когда Сноу сам же отравиться своим газом, -злорадно прощебетала Джо:

– А причем тут Кориолан? Это не он скинул парашюты на детей, -я вставила свою реплику, и тут же Татум приложила руку ко лбу:

– Китнисс, сколько пальцев ты видишь? Голова кружится? Что-нибудь болит?
– все смотрели на меня, как на сумасшедшую. Они правда думают,

что Президент скинул эти бомбы?

– Тейт, я сейчас серьезно. Я своими глазами видела, как из планолета 13 дистрикта посыпались эти парашюты! Ты думаешь, я стала бы выгораживать Сноу просто так?
– но никто мне не поверил. Значит, Койн изрядно запудрила им мозги:

– Мы сейчас сядем у дворца, и тут же просканируем тебя, Эвердин. Надеюсь, что сотрясения нет, -причмокнула блондинка и отошла от меня.

Оставшиеся 10 минут полета все молчали. Я старалась придти в себя, а также ковырялась у себя в голове, в надежде найти ответы на вопросы. Почему меня вновь спас Райан? Почему он сейчас сидит дальше всех и сверлит меня взглядом? Где мы раньше виделись? Неужели все и правда свято верят, что Койн не способна пойти по стопам Сноу? Что будет дальше? В голове настоящая каша, но распутывать ее придется годами, а то и столетиями. Когда планолет коснулся земли, первым делом, я искала глазами Койн. Она стояла у главного входа и с улыбкой смотрела на приближающихся нас. Я шла впереди всех, а сзади меня подстраховывали люди, если вдруг, я упаду. Поднимаясь по ступенькам, я заметила на них капли крови. Эта кровь капитолийских детей. Их убила Альма, а теперь спокойно стоит и радуется победе. Ненавижу. Подойдя к ней вплотную, я сверлила ее самым злым взглядом, на который была способна. Надеюсь, она прочитает в нем, что я знаю всю правду и меня не обманешь.

После прилета во дворец мной занялась команда подготовки. Меня вымыли дочиста, все самые большие и страшные шрамы, особенно герб Капитолия на спине, старались замазать огромным слоем кремов, волосы приводили в порядок около часа, а затем вручили новый и сверкающий костюм Сойки, а также лук и колчан с одной стрелой. Через несколько часов состоится казнь Сноу, и у меня будет только одна попытка попасть в его сердце. Но у меня на эту стрелу были немного другие планы.

Когда до казни осталось буквально полчаса, Альма Койн собрала всех выживших победителей в огромном конференц-зале. Когда я туда шла, мне меньше всего хотелось, чтобы меня о чем-то спрашивали. Пережив столько смертей, свою собственную и потерю близких, я была не способна принимать взвешенные решения. Но когда двери в помещение открылись, я снова чуть не упала. Среди всех знакомых мне лиц победителей, также сидел и Пит. Господи. Дыхание перехватило, сердце застучало, как бешеное. Меня бросало то в жар, то в холод, а костюм Пересмешницы стал весить больше тонны. Мелларк смотрел мне прямо в глаза. Я не знала, что делать. Я не ожидала его вообще еще раз увидеть. На ватных ногах прохожу к свободному стулу, который «случайным» образом оказался рядом с Питом. И тут, Койн начала:

– Добрый день, дорогие победители! Совсем скоро мы совершим казнь Президента Сноу, но прежде, нам нужно обсудить некоторые детали, -я изучала Пита украдкой. Он был потрясающе красив. Его светлые волосы аккуратно уложены, синяки под глазами и немного впалые щеки были загримированы так изыскано, что сразу не поймешь, что он похоже не спал несколько суток. Что его мучило?

– Революция была закончена сразу же после сброшенных бомб Сноу. Много людей отравилось и погибло. Все миротворцы, чьи дети также пострадали, сложили оружия и раскаялись. Кориолан остался без поддержки, поэтому было легко связать ему руки, -я сидела прямо напротив Альмы. Она выглядела утончено и властно. Но сам факт того, что эта бездушная женщина пытается свалить на Сноу то, что сделала сама, заставлял меня сжимать руки в кулаки до беления костяшек:

– Но некоторые жители Капитолия продолжают возмущаться.

Они требуют свободы от правительства, отменить разделения нашего государства на дистрикты и прочую чепуху. Насколько нам известно, у этих людей еще есть за что бороться. Их дети — главный мотиватор продолжения их бунтов. И вот, что я хочу предложить, -мне стало больно глотать, а слезы уже хотели смазать всю тонну моего макияжа, когда я заметила, что Мелларк сжимает руку Тейт. Они цепляются друг за друга, как за спасительный жилет… Девушка придвинулась поближе к нему, и они еще крепче переплели свои пальцы между собой:

– Провести финальные, 76-е Голодные Игры, между капитолийскими детьми. Это поможет предотвратить незапланированные людские жертвы, а также заставит бунтующих прекратить военные действия. Голосуем. Воздержаться нельзя. Начинаем с Битти, -еще одни Игры? Разве не ради их отмены мы завертели всю эту революцию? Разве не ради свободны от тоталитаризма мы снимали агит-ролики? Зачем еще одни Игры?

– Я против. Это же издевательство! Зачем идти по стопам Сноу?
– высказался Битти. Альма перевела взгляд на Энобарию:

– А я «за». Почему мы все должны были страдать, а капитолийцам ничего не будет за это?
– я посмотрела на Финника. Он сидел рядом с Энни и также скептически смотрел на Пита и Тейт. Ему явно это тоже не понравилось. Ухмыляюсь сама про себя:

– Я тоже «за». Сноу смог отнять у меня близких, так почему бы нам не сделать того же? У него как раз внучка имеется, -проликовала Джоанна и скрестила руки на груди:

– Нет, послушайте! Это какой-то бред. Столько людей погибло, а мы возвращаемся к тому же, с чего начали? Я против, -Одэйр перевел взгляд на Энни, и она тихонько прошептала:

– Я тоже против, -дошла очередь до Райана. Он долго изучал взглядом меня, а потом Пита. Вот именно сейчас я заметила, что между ними есть какая-то схожесть. Тот же разрез глаз и цвет. Немного выделяющиеся скулы и пухлые губы. Почему они кажутся такими похожими?

– Против, -сухо произнес парень и снова посмотрел на пекаря. Да что же это такое?

– Я «за». Мне всего 18, а я видела столько смертей, что и врагу не пожелаешь. Мы столько прошли с отрядом 451, и спустить все с рук, я не могу позволить, -прощебетала Татум и еще ближе прижалась к Питу. Я увидела, что он напрягся. Его брови сдвинулись к переносице, а лицо исказила гримаса боли. Его голубые глаза пронзили во мне дыру. Художник долго изучал меня, словно искал какой-то поддержки, пытался что-то вспомнить, а я не могла ему ничем помочь. Он разочаровано оглядел весь зал, и на выдохе произнес:

– Я не хочу, чтобы через 75 лет точно такая же ситуация повторилась, поэтому «за», -голосов было поровну. Сейчас все зависит от моего ответа. Что мне сделать? Что сказать? Моя сестра умерла из-за Сноу, хотя ей не было даже 15! Так почему капитолийские дети должны жить в шоколаде и никогда не знать, через что прошли мы?

– Я «за»… Ради Прим, -торжествующий взгляд Койн и удивленные глаза Финника, Энни, Райана и Битти…

Грозные удары барабанов и гул толпы — все это сопровождало меня на пути к нужной точке. Осталось всего несколько шагов, а потом секунда, и моя жизнь кардинально изменится. Я все распланировала. Один выстрел — один шанс. Промахнуться никак нельзя. Сноу был привязан к огромному столбу и изучающе смотрел на меня. Я так давно не встречалась с ним взглядом, что даже отвыкла от его змеиного профиля. Его волосы растрепаны, а одежда помята и грязна. В голове пролетели кадры пыток Пита, выжигание на моей спине герба, смерть сестры и друга… Он заслуживает более тяжелую смерть, чем стрела в сердце. Я посмотрела в сторону и увидела Мелларка. Он стоял в нескольких метрах от меня, нахмурившись. Я чувствую его муки. Он пытается что-то вспомнить. Он явно что-то вспоминает. Но когда наши глаза снова встречаются, я тут же отворачиваюсь. Мне нельзя сейчас терять концентрацию. В верхнем кармашке, рядом с жемчужиной Пита и брошкой, лежит морник. Один выстрел — две смерти. Музыка утихла, и в ушах начало звенеть. Сосредоточься, Китнисс!