Голодный гоблин
Шрифт:
– О, меня великолепно приняли. Я лучше поднимусь обратно.
Кит еще раз преодолел лестницу. В верхнем холле, все так же погруженном в сумрак из-за единственного газового светильника, Пат в одиночестве стояла у одной из закрытых дверей в южной стенке. Она стояла прямо и напряженно, прижимая руки к сердцу и с трудом переводя дыхание.
– Прости! – едва ли не шепотом начала она. – Это был Харви, и я слышала... хотя я не уверена, что же я слышала! Вы вроде подрались, да?
– Нет, никакой драки не было.
– Но ты его выставил?
– Точнее, выкинул.
– Я рада, что ты так поступил, Кит... и в то же время мне бы этого не хотелось! Ты обрел врага, и довольно опасного. Он этого не забудет. Он никогда ничего не забывает.
– Постараюсь пережить.
– Харви несчастный мальчишка. Он мечтал получать такой же доход, как Джордж Боуэн, его обеспечивает отец, он контролирует самые разные производства, от железных дорог до стеклодувного дела. Но у Харви таких возможностей нет; ему приходится одалживать, и поэтому он старается уязвить всех и вся. Я думаю, он еще удивит нас. Мы должны поговорить о нем.
– Да, есть вопросы, которые я хотел бы задать ему. Обсудим его попозже. А тем временем. Пат, что за хорошее известие от тебя? Нет ли тут кого-то, с кем ты хотела меня познакомить?
– Есть. И у нас все готово для знакомства. – Она кивнула в сторону гостиной. – Иди к камину, Кит. Кое-кто тут же к нам присоединится. Больше откладывать не стоит.
Он прошел в просторную комнату, оставив дверь приоткрытой. Подойдя к огню, Кит протянул к нему руки. Вслед за быстрым шепотком за дверью в комнату спокойно вошла Пат. А за ней в девственно-белом платье с синим пояском, без всяких украшений, если не считать нитку жемчуга и браслет блестящих белых камней в серебряной оправе на левом запястье, появилась Мюриэль Сигрейв.
– А теперь, Кит, – Пат отошла в сторону, – могу ли я представить тебя...
Кит уставился на них.
– Представить меня? – отозвался он. – Представить меня, ради всех святых? Я этого вообще не понимаю! Мне что – после всего, что случилось, надо второй раз представляться? Добрый вечер, Мюриэль. Что привело вас сюда в такое время?
Пышноволосая девушка посмотрела на него.
– Поскольку вы Кит, – ответила она, – боюсь, что именно я ничего не понимаю. Мы никогда не встречались, Кит. Но я благодарна за представившуюся возможность.
Хотя его уже осенило, он все же задал вопрос иначе:
– То есть вы не были днем у мадам Тюссо?
– Был ли у той женщины, что вы видели у мадам Тюссо, – показала она левое запястье, – такой браслет? С сапфирами, и довольно хорошими. Сегодня днем его на ней, может, и не было, но обладай она им, то могла бы надеть его, скажем, в субботу вечером в «Удольфо». Видели вы нечто подобное? Я так и думала! Это моя любимая вещь, поэтому я всегда держу ее при себе. Дело в том, Кит, что лишь мой облик принадлежит той, с которой вы недавно так часто встречались. Но я...
Кит щелкнул пальцами:
– Ну конечно! Я должен был сообразить, едва только вы вошли. Вы же другая! Из Мортлейка! Вы Дженни!
Поправила его Пат.
– Нет, Кит. Ты очень часто бывал прав, хотя тебя, как и Нигела,
– Я – настоящая Мюриэль Сигрейв, – мягко сказала эта возникшая перед Китом женщина. – Урожденная Мюриэль Хилдрет. Я вышла замуж за Нига в апреле 68-го, после того как подарила ему надписанный экземпляр «Грозового перевала». Вплоть до возвращения Нигела из Африки я жила в Мортлейке под именем другой женщины и в ее облике. Но я настоящая Мюриэль; если будет нужно, это можно установить. Хотите с помощью вопросов по литературе устроить мне проверку?
– Как в воскресенье вечером в «Удольфо»? Или сегодня у мадам Тюссо?
– О чем я и говорю, Кит. Похоже, за тем обедом моя копия допустила несколько грубых ошибок по части книг. А сегодня в Музее восковых фигур она попыталась сделать вид, что они были всего лишь оговорками. О, я могу понять, почему она не захотела продолжать эту игру, да и сейчас не хочет! Мы планировали этот обман вместе, это правда, но оказалось, она не так нахальна, как я.
– Не говори так! – взмолилась Пат. – Просто вы вели себя по-людски, вы обе. Я говорила ей это раньше; теперь говорю и тебе. Если бы у других было столько смелости...
Это милое создание тяжко вздохнуло.
– Я не сожалею о том, что сделала, Пат. Я бы пошла на это снова – и с полным удовольствием. Не хочу показывать, как я горда собой, вот и все; я тоже порой испытываю угрызения совести, и ты это хорошо знаешь. – Она с улыбкой повернула голову. – Давайте же, Кит. Будьте добры, задавайте мне вопросы о какой-то книге или книгах. Возьмите те, о которых не упоминалось в предыдущих случаях, так что я не могла подготовиться. Может быть, какие-то книги куда ближе к нашему времени, чем романы миссис Радклиф или Монка Льюиса. В самом деле! Неужели я не могу заставить вас бросить мне вызов?
– Ну что ж! – Кит задумался. – Поскольку всем известно ваше пристрастие к волнующим романам в готическом стиле, с кое-какими заметными элементами мистики, вы, должно быть, читали «Холодный дом» мистера Диккенса.
– Приступайте к своим жутким обязанностям, мистер инквизитор! Спрашивайте!
– В «Холодном доме» среди действующих лиц есть персонаж, женщина, которая по своей воле прошла в снежную пургу двадцать одну милю, от Лондона до Сент-Олбани. Что это за персонаж?
– Леди Дедлок! – последовал ответ, столь же быстрый, сколь и правильный. – Я-то думала, что вы спросите об инспекторе Баккете и об убийце старого Талкингхорна. Что же до прогулок в снежную пургу, то нечто подобное мистер Диккенс и сам мог проделывать в начале 50-х, когда писал эту историю. Если то, что я слышала, правда, он в самом деле мог предпринимать такие прогулки. Но думаю, что сегодня их постаралась бы избежать даже самая крепкая девушка. Еще вопросы?