Гололед
Шрифт:
Для транспортировки добычи, мы теперь использовали подводные буксиры с манипуляторами и разнообразным навесным инструментом Экипаж буксира состоял из двух операторов.
Все комплектующие, для нашего подводного инструментария, были извлечены из бытовых, строительных, шахтерских, сельскохозяйственных механизмов. Таким образом проблемы с ремонтом и комплектацией не возникало.
И вот теперь ныряльщики осознали — время перемен наступило. Мы решили поднять на поверхность, используемые под склады понтоны и монтировать на них жилье. Сами понтоны решили стационарно расположить с противоположной от главного причала стороны.
К этому времени, у нас появился еще один источник материального ресурса. Фауна, прижившаяся в подводном мире свалки, имела
Бригада приспособилась добывать всякие там печени, желчь, пузыри, спермацет, содержимое раковин и сами раковины и много чего другого. И все благодаря своим возросшим аппаратным возможностям. Мы, с ребятами Варуха, отремонтировали в мастерской несколько поднятых стазис — камер и проблемы, со сроком годности биоматериалов, перестали существовать.
Пора было подниматься в рейтинге и врываться в элиту ныряльщиков Большой Свалки. Эта проблема решилась неожиданно просто, один из эсбистов (мой знакомец по допросу), сам пришел к нам в мастерскую для разговора. К этому времени у нас был уже не один пищевой синтезатор и мы смогли накрыть ему достойный стол. На беседе присутствовали все центровые: Гильт, Хис и Варух.
— Парни если вы думаете, что никто ничего не замечает, то сильно ошибаетесь. У барыг уже началась подозрительная возня «торпед» и вряд ли вы успеете перейти на свой понтон.
Гильт пытался сказать, что то резкое, но я положил руку ему на плечо, успокаивая. Все было, как везде и старо, как мир.
— Ваши предложения, — просто сказал я.
— Нужно делиться.
— Мы это понимаем и принимаем.
— Тогда наш главный ждет вас прямо сейчас в нашем офисе. Чего тянуть?
— Не проблема, Гильт позови пожалуйста Кирха и пойдем, — к этому времени мне уже доверяли решение жизненно важных общинных проблем.
После небольшого торга в представительстве корпорации, наши вопросы были улажены к обоюдному удовлетворению. Они не знали полного объема нашей добычи, поэтому их требования нас особо не напрягли. В то же время, корпоранты прекрасно понимали что парни в одиночку добывающие океанского крокодила, не станут легкой добычей барыг. А любая война, а тем более затяжная и на уничтожение — вредит бизнесу. Да и сентенцию «разделяй и властвуй» придумали с возникновением общества. Никто не хотел бороться с победителем, лучше стравливать равных и быть над схваткой. Ведь отморозки в бандитской среде не редкость и мало ли что им придет в голову, когда не останется соперников.
Так у нас, официально, появилось свое жилище, а не просто временная хибара на пути от рождения к смерти. А Дом. И люди общины стали осознавать свою значимость в обществе. Пока в обществе себе подобных.
Глава 7 Юность
В начале марта на военную кафедру стала приходить техника, вернее ее стали привозить на трейлерах из воинских частей расположенных в Московской области. Для парковки нам выделили ангар на железнодорожной станция Москва-Товарная-Ярославская. Начальство решило, что для ремонта будем перегонять по одной машине в гараж. Планировалось укомплектоваться каждой машиной из штата инженерно-технического взвода инженерно-саперной роты мотострелкового полка:
Танковый мостоукладчик МТУ.
Путепрокладчик БАТ.
Землеройная машина ПЗМ.
Автомобильная фильтровальная станция МАФС.
Машина из комплекта тяжелого мех. моста ТММ.
Техника приходила «не первой свежести», битая солдатиками срочной службы до изумления. И что бы она, при первом же использовании студентами проходящими сборы, не вышла из строя — нужен был ремонт. Серьезный. Силами личного состава мастерской осуществить его мы никак не могли, не хватало специфических знаний военной техники. Поэтому пришлось идти на поклон в Военно-инженерную ордена Ленина Краснознаменную академию имени
Занятых на ремонте механиков гаража прикомандировали к полигону, а я на цундапике ездил туда, как на выходные, так и по мере надобности. Добирался за час. Причем мне опять пришлось заняться ремонтом станков, но уже в мастерских полигона. Однако учитывая предстоящие сборы, я стал еще и помогать в ремонте военно-строительной технике. Надоедая с вопросами об особенностях эксплуатации разных машин и типичных поломках техники. Видя неподдельный интерес к своей работе, равного им рабочего специалиста, они не отказывали мне в консультациях. И частенько разрешали участвовать в контрольной проверке машин после ремонта. Так, что верхушек по эксплуатации техники инженерно-технического взвода я нахватался и БТР 60 погонял прилично. Даже для срочника.
В конце апреля мне объявили о создании комиссии для пересдачи учебных предметов военной кафедры и сроках пересдачи. Я пришел на первый экзамен комиссии, во главе с полковником инженерных войск Лагутиным, прилично волнуясь. А члены комиссии, в составе 4-ех человек, стали расспрашивать меня о состоянии полигона, его функциональности. Им интересна была точка зрения студента готовящегося к сборам. Еще сообщили мне, что в адрес института пришло письмо от командования полигона с просьбой объявить мне благодарность. И отцы-командиры решили, что лучшей благодарностью будет сдача долгов и досрочная сдача предстоящих экзаменов по военке. Я был с ними полностью согласен и быстренько подал зачетку с целой стопкой бегунков. Везде было проставлено «хорошо» и я с облегчением удалился, «забыв» кошелку у стола комиссии. На что услышал высшее одобрение вояк: «Этот службу будет знать». Вот так просто была разрешена, вроде бы неразрешимая проблема. К обоюдной выгоде. И теперь мне пришлось, погрузиться в пучину зачетной летней сессии четвертого курса, изрядно прогулянного семестра. Скажем так, некоторые зачеты я сдавал методом тотального измора преподавателей, не оставляя им ни шанса к ретираде. Сам не думал, что способен на такое, но оказался еще как способен. Такими вот методами, подошел к экзаменационной сессии без потерь, а там отработал свои «хорошо». Теперь предстояли сборы и я рассчитывал покупаться в реке Липке, в прудах Николо-Урюпино… Отдохнуть от тягот студенческой жизни.
Прибыл в расположение палаточного городка военно-инженерной академии (нас приютили рядом со слушателями академии) своим ходом. Спрятал у знакомых механиков в боксе цундапик и раньше всех пошел получать вещевое довольствие в виде солдатского х/б второго срока. И уже почувствовал себя нормальным винтиком военной машины, как получился полный… облом. Видно у меня в судьбе, искать хлопоты на свою… голову. Попался на глаза командиру нашей роты и получил назначение старшиной. Когда я его спросил, мол почему я — ведь есть опытные отслужившие ребята. Он с усмешкой сказал:
— Вот они и будут командовать взводами и отделениями, а ты доставать и пахать. Кто лучше тебя знает полигон и его личный состав? И вообще, в армии нет слова «почему», а только «есть». И даже, «так точно» — дореволюционный пережиток.
И начался ад, поставить сотню студентов на вещевое, пищевое довольствие. Выделить палатки каждому взводу, довести до сержантского состава распорядок дня и напомнить их обязанности… Благо я имел трех месячный стаж лагерных сборов при «Выстреле» и то столько нахомутал — срочники ухохатывались. А эти… отцы-командиры, в это время пили водовочку на природе… у Липы. Закон курятника. Причем когда сборы закончились и все уехали по домам, я остался на три дня отчитываться за… за все хорошее. До последней наволочки.