Голому рубаха

Дворник Андрей

— Примите последовательно капсулы: е-пять, е-шесть, е-семь...

— Иди ты, — беззлобно заметил Порнов, разглядывая свои перчатки; держа их перед собой, устремился к потухшему костру и принялся раздувать угли; затаившиеся под пеплом языки пламени вырвались наружу и осветили поляну неровным светом.

— Говорю же, зелень какая-то, — крутя руки перед огнем, сказал Порнов. — Этот твой связующий компонент; он, случаем, не ядовит?

— Нет! Я бы предупредил.

Порнов высунул язык и лизнул кончик пальца; физиономия его скривилась, как будто он наелся хины; чертыхаясь, он принялся отплевываться,

затем сбегал на речку и долго полоскал рот водой.

— В который раз нарываюсь, — сообщил он компьютеру, возвращаясь. — Горечь страшная; чертовы листья!

Он незамедлительно выгреб из шлема всю оставшуюся зелень; подумал и осторожно снял верхний слой мякоти; зачерпнув лопаткой, попробовал остальное.

Плотная масса внизу еще не успела пропитаться горьким хинным вкусом; с замиранием сердца Порнов опустил новую пробу в анализатор.

— Десять литров закиси и семичасовой синтез, — был ответ компьютера.

— Что и требовалось доказать, — довольно сказал Порнов. — Давай диктуй быстрей, чего и сколько в жбан сыпать; а то я сильно спать хочу.

Под чутким компьютерным руководством он набросал в кокосовую кашицу разноцветных химикатов; затем, по совету кибера, разбавил получившуюся смесь водой и с чистой совестью повалился спать.

Разбудило его электронное тирлиликанье таймера.

— Процесс брожения завершен, — изрек компьютер и со щелчком открыл гнездо на пульте. — Советую произвести пробу.

— Дельная мысль, — сказал Порнов. — Утром не выпил — день пропал.

Он забрался в речку и стал плескать воду себе в лицо. Даже с кучей стимуляторов в крови ночевка в натопленной бане далась организму нелегко. К тому же набравшему воды в рот Порнову вдруг припомнился кусочек нынешнего сна; эротикой здесь уже и не пахло; скорее, отдавало дешевым фильмом ужасов; впечатление было такое, что в одних и тех же интерьерах снимается кино совершенно разных жанров.

На смену теплому разноцветью фонарей пришел беспощадный яркий свет бестеневых хирургических ламп; на смену воде — соленый физиологический раствор; распластанное перед ним женское тело вдруг лишилось скальпа; блестящие дисковые пилы описали вокруг черепа полный оборот; стальные штанги манипуляторов сняли и унесли прочь небольшую костяную сферу, обнажив мозг; вынырнувшие из воды лианы кабелей и шлангов жадными пиявками впились в податливую плоть...

Здесь сон обрывался; сколько Порнов не пытался, так ничего и не вспомнил больше; лишь голова загудела, как с большого бодуна.

— Говоришь, бражка поспела? — осведомился он, направляясь к шлему и на ходу вытрясая воду из ушей. — Сейчас мы ее проверим; сейчас мы ее сравним...

Над шлемом, выпирая из горловины, стояла круглая серая шапка пены; смахнув ее, Порнов зачерпнул глиняной чашкой мутной субстанции, вылил малую часть в гнездо и выжидательно воззрился на экран:

— Ну?!

— Содержимое спирта близко к расчетному... — начал было компьютер. — При выделении высших фракций...

Порнов тем временем жадно шарил глазами по экрану: искал какой-нибудь намек на ядовитость полученного питья. Не нашел, очень обрадовался, но вслух ничего не сказал; предусмотрительно повернулся спиной к компьютеру и, манерно отставив мизинец в сторону, принялся глоток за глотком опустошать содержимое

мензурки.

— Рассмотрим гипотетическую возможность ректификации средних и низших фракций... — мерно бубнил за спиной компьютер.

Порнов вытряс в рот последние капли и блаженно икнул.

— Поспела! — только и смог произнести он.

— Не понял? — мгновенно прервав монолог, чутко откликнулся компьютер.

— Пошла вторая часть эксперимента, — икая, пояснил Порнов. — Сейчас принесу чашки и горшки; пора наши «Два Пальца» гнать, настоящие; чем, кстати, не название? Риал Ту Фингерс; звучит!

Он украдкой зачерпнул из шлема еще один стаканчик, «на посошок».

— Изумительная брага получилась, — констатировал Порнов. — Как крепкий сладкий квас, никакой этой дрожжевой вони... А забирает круто, почище пива и вина; видать, и впрямь в ней спирта дофига.

С трудом удержавшись, чтобы не принять еще стакан-другой, он двинулся за посудой.

Шел и с интересом наблюдал за собственным состоянием. Обычно, выпив браги, Порнов имел совершенно трезвую голову и совершенно «чужие» ноги; на какое-то время тело его переставало слушаться вовсе. «Как я ногами-то двигаю?» — паниковал в такие минуты Порнов. — «Вдруг по делу надо будет выйти; а я даже встать не смогу!»

И сейчас он ожидал чего-то подобного; но, то ли из-за кокосов, то ли из-за растворенных в сусле химикатов, все происходящее с ним было абсолютно новым, необычным.

— В теле какая-то странная гибкость образовалась, — заметил он.

Уже на подходе к лавовой реке его вдруг пробрал ледяной озноб; Порнов даже глянул на запястье: не включился ли случайно кондиционер. Нет, все системы были надежно обесточены, скафандр исправно работал в режиме накопления энергии; то есть, можно сказать, и не работал вовсе.

В следующий миг в глазах Порнова задвоилось; чтобы не упасть, он предпочел остановиться. Перед глазами его закружилась чехарда из белого песка, зеленых листьев, бурой кожуры кокосовых орехов; затем над ним во всю ширь распахнулась серая дымная плоскость бескрайнего неба.

Порнов решил, что он потерял сознание, упал и лежит; но тут оказалось, что небо все сплошь рифленое гребнями волн.

— Нафига на небе волны, — удивился Порнов, открыл-закрыл глаза и обнаружил себя крепко стоящим на ногах. Вокруг простиралось унылое пепелище, песка рядом и в помине не было, калейдоскоп картинок «в мире природы» исчез.

— Да-а-а, крепкая бражка получилась, — проворчал Порнов. — Ведет с нее почище, чем с водки.

Других сюрпризов брага не преподнесла; Порнов беспрепятственно преодолел остаток пути. Пока шел, все размышлял о том, что же такое ему привиделось. Но, добравшись до вулкана, был вынужден отвлечься на решение более актуальной проблемы.

Жар от каменной печки обжигал лицо и опалял брови; подобраться к обожженной посуде без шлема нечего было и думать; хорошо, у запасливого Порнова в кармане нашлось несколько строп от парашюта; связав их друг с другом и выломав в лесу длинный прут, он получил некое подобие рыбацкого спиннинга; привязав вместо крючка изогнутую железную пластинку, он с десятой попытки накинул ее на ручку горшка. Наловчившись, Порнов быстро расправился и с остальной посудой. С тарелками, впрочем, он потерпел фиаско.