Голос любви
Шрифт:
После этих поспешно сказанных, но, тем не менее, важных слов, он умолк, ожидая её реакции. Ему всегда казалось, что его симпатия к ней и так была очевидна, а потому вряд-ли станет новостью теперь. Но, с другой стороны, в дневнике не было ни слова о том, что Таня думала о его чувствах к ней. О Саше были лишь упоминания вскользь, за которыми читались попытки избежать этой темы. И периодически мелькали убеждения самой себе о необходимости избегать и его. А если девушка боялась прямого диалога даже с собой, то стоило-ли ожидать от неё откровенности перед ним? Хотя на какую-то секунду Саша понадеялся, что смог достучаться до неё сейчас своим признанием.
Но,
На самом деле, внутри у внешне державшейся холодно и невозмутимо Тани разгорелась ощутимая борьба между страхами и желаньями. То, что девушка так упрямо глушила в себе все эти годы. Теперь же это практически вышло из-под контроля, потому что речь шла не только об ответах перед собой, но и перед Сашей. Который, пусть и против её воли, всё-таки раскрыл в ней то, что успешно скрывалось и подавлялось прежде. Таня могла лгать самой себе дальше, вероятно, но вот ему вряд-ли бы сумела. И сейчас дело было даже не столько в том, что они и так знал её мысли. Нет, в чём-то другом… Возможно, в его собственной перед ней честности. Теперь она верила ему. Это побуждало открыться в ответ, переборов все сомнения.
– Впрочем, ты и сама это знаешь, -после небольшой паузы, видя, что от Тани в ближайшее время вряд-ли дождёшься хоть какого-то отклика, сказал Саша.
Хотя девушка ничуть не смягчилась, парень не терял надежды: она больше не предпринимала попыток сбежать от него. К тому же, он помнил написанное ею в дневнике… Особенно на последних страницах — тех, что о нём. Пусть и полунамёки, но их было достаточно, чтобы понять её. А потому, как бы безнадёжно все ни выглядело сейчас, Саша знал, что в глубине души одноклассницы по-прежнему была часть, разделяющая его стремления. И за это уже стоило держаться.
– Просто ты пытаешься убедить в обратном себя или меня, потому что боишься правды, -продолжал давить на неё и без того очевидными для обоих доводами он.-Но ты и сама понимаешь, что твои попытки бесполезны.
Таня вздохнула. Она чувствовала, что это, наверное, тот самый момент, когда ей, наконец, надо было на что-то решиться. Ведь если девушка позорно сбежит теперь, в этих обстоятельствах, вряд-ли она когда-то сможет себя преодолеть самостоятельно. Так и будет тянуть до тех пор, пока не станет как все, говорящей… Но ведь этого может и не случиться. Это иллюзия, утопия, мечта — как ни называй, смысл был один и тот же. Существовать одной лишь надеждой и будущим нельзя. Существовало только сейчас, и оно важнее всего. Именно это мгновение и было жизнью, и какой она станет, зависело только от самой Тани.
В данный момент девушка была ближе, чем когда-либо, к тому, чтобы сделать столь важный шаг вперёд, не оглядываясь на последствия. И, тем не менее, семнадцатилетняя привычка замыкаться и ограждать себя от окружающего мира по-прежнему давала о себе знать.
– «Мне нужно время, »-написала Таня на этот раз, тем самым почти сдаваясь. Это было своеобразным признанием и подтверждением всех его слов. Конечно, они оба и так знали ей мысли, но совсем другое дело — признать их прямо, насколько она могла, окончательно раскрывая карты.
– Нет, сказал вдруг Саша, не принимая хотя бы такого решения от неё.
Он сознавал, что она уже почти
– Ты не будешь откладывать дальше, -уверенность, с какой парень говорил это, чётко давала понять девушке, что вопрос не допускал компромисса. Это был своеобразный ультиматум: сейчас или никогда, что требовало окончательный выбор.-Чем дольше ты тянешь, тем больше замыкаешься в себе, -в подтверждение этой мысли добавил Саша.-Возможно, я ошибаюсь, и тебе всё это не нужно. Но я спрошу только раз. Сейчас, и всё потом, -твёрдо уточнил он, не отступая даже под её тяжелым и нечитаемым взглядом.
Парень понимал, что балансировал буквально на краю пропасти, рискуя потерять всё, даже то, что хрупким образом возникло. Но что-то ему подсказывало, что он был на верном пути, и отступать назад не собирался. То, что она писала в дневнике, то, что она чувствовала на самом деле, могло сулить хорошие перспективы. Сейчас многое зависело от её решимости. А что Таня была с характером, он знал с самого начала. Это всегда ему нравилось. И теперь он особенно рассчитывал на то, что та самая девушка, какой она всегда была в душе, сумеет побороть свои страхи. Пусть и не полностью, но сделает хотя бы один очень значимый и гигантский шаг, положив начало.
– Так что решайся. Ты со мной?
– сам вопрос, хоть и был выпален на одном дыхании, необдуманно, прозвучал чуть тише, гораздо менее уверенно и напористо, чем вся предыдущая речь. Слишком уж смелым и неоднозначным он был. Всё же, парень понимал, что был чётко убежден лишь в своём к ней отношении. А было ли у самой девушки к нему что-то — другой вопрос. И ответ на него для Саши сейчас был не менее важен, чем её преодоление страхов и разрушение стены. Момент был, пожалуй, самый волнительный для него за весь период знакомства с ней. Они оба открылись друг другу: он — намеренно, она — невольно, с его бесцеремонного вмешательства. Но, так или иначе. чувства были обнажёны маски оказались сняты, а это значило, что теперь впереди либо начало, либо окончательный конец. В любом случае, дороги назад не было — только что своими словами Саша отрезал все пути в обратную сторону.
Таня в глубине души понимала, что это та самая минута, когда пора бы окончательно расстаться со своей скорлупой неуверенности. Чем дольше бы девушка тянула, тем больше сомнений затягивало её в пучину страха и нерешительности, в которой бы она в конечном итоге похоронила себя. Это было неоспоримо, как и то, что больше Таня так не могла. И то, что Саша появился в её жизни, все его действия и слова стали окончательным апогеем. По-своему, даже спасением. Шансом, который глупо было бы упускать.
то, что Саша ей тоже нравился, Таня всячески подавляла в себе, запрещая себе даже думать о парне иначе, чем как о друге. Но, чем сильнее подавлять в себе какие-либо, особенно яркие и непривычные эмоции; тем сильнее они взорвутся в один момент, оставляя полностью беззащитной. А то, что этот миг в любом случае был неизбежен, становилось ей очевидным. И хорошо, что настал именно сейчас, когда она могла и хотела всё изменить.
Таня чётко осознавала, что тянуть дальше нет смысла: каждая секунда могла сыграть против неё. Действовать нужно быстро и неотложно, не давая сомнениям одержать над ней победу. Теперь наступила очередь глушить в себе именно страхи, а не желание их побороть. Ей хотелось этого.