Голос во тьме
Шрифт:
— Что решили?
Клейв мгновение задержался с ответом. Поджал губы и выдал:
— Смотрители пустоты — отличный вариант. Нет большей глупости, чем держать в изоляции от мира людей, которые обладают достаточной силой, желанием и умом, чтобы принести ему пользу.
— Какой практичный, — буркнула Кианнон.
Не оглядываясь на остальных, он прошел дальше, в отсек, где находилась Данан. Она достаточно пришла в себя, её раны были полностью исцелены. И, не считая того, что чародейка дрожала всем телом, выглядела она сносно. Кто-то из помощников
Клейв ненадолго замер в дверях, оглядывая молодую женщину. Данан сидела на кровати в боевом облачении — туника, мягкое кожаное наплечье, пояс с несколькими защитными камнями и амулетами и небольшой поясной сумкой с полезными склянками — на глоток каждая, — штаны и высокие сапоги (в настоящее время Данан занималась тем, что натягивала второй). Рядом на кровати лежала перчатка, знакомая любому, кто когда-нибудь видел Данан в упражнениях — из гибкой блестящей черной стали с амниритовыми прожилками и клепками, чтобы её можно было не только надевать напрямую, но и оборачивать вокруг запястья, а потом застегивать — и еще плащ.
Данан вскинула голову, откликаясь на чужое присутствие. Увидела Клейва — сжала кулак и вздрогнула. Потом вздохнула спокойнее, заставляя себя расслабиться. Клейв с пониманием кивнул и шагнул в женщине. Она снова вернулась к сапогам. Закончив, поднялась, проверила, все ли в порядке в одеянии, оглянулась к кровати за перчаткой, но Клейв опередил.
Они смотрели друг другу в глаза без слов. Клейв протягивал перчатку, словно упрашивая взглядом, чтобы Данан не торопилась брать. И она не торопилась.
— Пора уходить, — в комнату твердо вошел Редгар. Данан вздрогнула и непроизвольно сделала шаг от командора.
— Дан, — позвал Клейв уверенно. — Нормально.
Она еще задержалась на несколько секунд взглядом в его глазах. Затем кивнула и взяла перчатку. Клейв не дал ей уйти сразу: когда Данан поравнялась со стражем плечом к плечу, он в последний момент поймал её, развернулся и крепко прижал к себе.
— Береги себя, Длинная.
Данан ответила тихонько, в шею единственного мужчины, который никогда ничем ей не грозил:
— И ты.
«Хотя именно ты имел на это право» — подумала молодая женщина напоследок.
Отстранилась, накинула плащ, взяла посох и пошла к Редгару. Он наблюдал за молодой женщиной, полный противоречивых чувств. Было будто что-то неправильное в том, что она уходит с ним. И вместе с тем, едва Данан поравнялась с командором, тот подумал, что она встала на место, как недостающая деталь механизма. Будто с самого начала его службы должна была стоять тут, сбоку, и, разумеется, с посохом. Ладно, одернул себя Редгар, нет никакой гарантии, что она доживет до окончания ритуала посвящения, и нет никакого смысла копаться в собственных предчувствиях до той поры.
— Я загляну к Кианнон, Редгар, — обратилась Данан. Его имя вылетело из уст само собой. — Это коротко.
Это действительно оказалось коротко, и уже через пару минут
— Скажешь что-нибудь Хагену и Сеорасу?
Данан, настороженная и мрачная, качнула головой:
— Мы все сказали, когда меня увозили в первый раз, Ред…
— Отныне ты можешь обращаться ко мне только «командор» или «лорд-командор», — перебил мужчина.
Данан не отозвалась вообще. Стражи Вечного выделили ей коня — к его седлу была уже приторочена снедь. Клейв постарался. Глядя, как подводят лошадей, Редгар вдруг озадаченно нахмурился, даже напрягся.
— Ты умеешь ездить верхом, Данан?
Сфер перемещения Сеорас по долгой дипломатической дружбе дал ему две, но использовать их в ближайшее время Редгар не намеревался.
— Как тюк, набитый пухом, лорд-командор.
Редгар тяжело вздохнул: ну вот пожалуйста, вот поэтому он и не хотел брать её. Глупую, а теперь и напуганную девчонку, которая сколь угодно может быть талантливым магом, но по факту остается разбалованной аристократкой, обременительной в любом странствии. Ни узды, ни работы — знали её руки хоть что-то, кроме магических сетей и печатей? Нет. Настолько нет, что ради неё был даже нарушен непреложный закон не-покидания Цитадели ради политического брака.
Люди, привыкшие беспричинно командовать сызмальства, никогда не вызывали у Редгара ничего, кроме раздражения, презрения, зуда, или всего сразу.
Пока Редгар размышлял о предстоящих муках совместного путешествия, Данан забралась в седло (много ловчее, чем можно было ожидать). И только сейчас, наблюдая, как легко она вставила в стремя ногу, Редгар понял, почему она «Длинная».
— Сколько в тебе роста?
— Пять и семь фута. — Устроившись удобнее, она оглянулась на мужчину, который поднялся тоже в седло. — Едем… лорд-командор?
Данан держалась в седле слишком прямо для «тюка», набитого чем угодно. И за исключением того, что у девчонки была всего одна перчатка (что, по меньшей мере, глупо), выглядела она вполне пристойным всадником. Когда они расположились на первый привал близ какого-то ручья, Редгар потребовал:
— Не смей лгать больше.
Данан повела головой: в чем это?
— Ты прилично сидишь в седле.
Данан раздраженно буркнула:
— Я попала в Цитадель в десять лет. Во сколько, по-вашему, начинается обучение верховой езде в знатных семьях?
Хотя вопрос явно был риторическим, Редгар оставил ответ за собой:
— Рано, я полагаю.
Данан в усмешке поджала губы: да, рано.
— К четырнадцати годам большинство девиц раздают замуж. В Королевском Секвенте — и того раньше, с некоторыми расстаются в одиннадцать.
— И что это значит?
«Что уже к восьми ты обычно знаешь почти все, что нужно о других знатных семьях, а к десяти — умеешь ровно столько, сколько нужно, чтобы добраться до дома мужа своим ходом».
— Ничего, лорд-командор.