Голос, зовущий в ночи
Шрифт:
Малышев хихикнул, толком не зная, как отнестись к моим словам, а Владан мне подмигнул. Мы наконец устроились в креслах, Малышев сцепил руки замком, вытянув их на столе, и заговорил, глядя куда-то вбок.
– Значит, Екатерина Юрьевна обратилась к вам, – с воодушевлением заговорил он. – Вы знакомы? Я имею в виду, вы были знакомы раньше?
– Нет, – ответил Марич. Его страсть к односложным ответам очень часто создавала у собеседника трудности в разговоре. Вот и сейчас Евгений Сергеевич замолчал и, казалось, мучительно придумывал, о чем бы еще спросить.
– Тогда ее выбор – неожиданность
– Почему?
– Ну… после ее звонка я, признаться, навел о вас справки, что вполне естественно. Вы ведь не станете с этим спорить?
– Я вообще спорить не люблю. К тому же вы правы, следует знать, кому ты собираешься платить деньги.
– Вот о деньгах я и хотел поговорить, – вроде бы обрадовался Евгений Сергеевич. – Когда у Екатерины Юрьевны возникла идея обратиться к частному детективу, я пообещал оплатить услуги. Но я был уверен, в общем, я не рассчитывал, что гонорар будет так высок. Поймите меня правильно…
– Я понимаю, – кивнул Владан.
А я, не удержавшись, вздохнула. Сейчас он поднимется и уйдет. И возразить мне будет нечего. Но Владан, к моему удивлению, уходить не спешил. Вытянул длинные ноги, устраиваясь с удобством, и спросил:
– Как давно вы знали Ольгу Васину?
– Ольгу? – переспросил Малышев. – Дайте подумать… Года два. Да. Два года. Честно говоря, я уже не помню, кто нас познакомил. Кажется, Ефимов… хотя нет… Это я подтянул Ефимова. Хороший мужик, деньгами не разбрасывается, но на стоящее дело не скупится.
– А Фонд – дело стоящее?
– Ну… кто-то ведь должен этим заниматься. Сейчас черт знает что творится… наркотики даже в школах продают. У меня двое детей, и я боюсь за них, как любой нормальный отец. Ну, и в меру сил я охотно помогал Фонду.
– А помимо Фонда вы с Ольгой встречались?
Малышев откинулся на спинку кресла, пожал плечами.
– Пару раз я приглашал ее на обед. Ольга мне нравилась, она очень хороший человек. Все, кто ее знал, это подтвердят. Ну, и мне хотелось сделать ей приятное. Я имею в виду… необязательно всегда говорить о проблемах. Хотя во время наших встреч мы все равно о них говорили, – усмехнулся он и тут же посерьезнел. – Ее гибель – огромная потеря, как в личном смысле, так и в общественном. Брат Ольги и Екатерина Юрьевна пытаются продолжать ее дело, но… боюсь, их организаторские способности невелики. К тому же Олег – инвалид и сам нуждается в помощи. А Катя – отличный исполнитель, и только…
– То есть вы считаете, Фонд недолго протянет?
– Надеюсь, что я ошибаюсь, однако…
– Возможно, этого убийца и добивался? – не дал ему договорить Владан. Малышев вновь пожал плечами.
– Мне трудно судить. Но такая вероятность существует. У следователя, правда, своя версия. Гибель Ольги – случайность. Какие-то типы влезли в дом… впрочем, Екатерина Юрьевна наверняка вам все рассказала.
– А вы с версией следствия не согласны?
– Почему же… На самом деле я просто не знаю, что думать. Я хорошо относился к Ольге, ее гибель потрясла меня… Поэтому, когда Екатерина Юрьевна предложила обратиться к частному детективу, я согласился. Прошло несколько месяцев, убийца не найден, возможно, она права и дело это действительно спустили на тормозах…
– Довольно странно, вы не находите? – сказал Владан.
– Вы
– Иными словами, ее смерть вызвала у них вздох облегчения?
– Я этого не говорил, – выставил ладонь вперед Малышев. – У меня нет повода кого-то в чем-то обвинять. Если следователи остановились на версии ограбления, значит, для этого наверняка имелся серьезный повод. Поначалу все решили – это заказное убийство. Следователи были у меня, разговаривали с другими спонсорами, допросили всех сотрудников Фонда. По-видимому, зацепок не было. В общем, я не знаю, что и думать, если честно. Разумеется, профессиональная деятельность Ольги тут же приходит на ум, но и ограбление… У района, где она жила, на редкость дурная слава. Не понимаю, почему она оттуда не уехала, – горестно покачал он головой.
– Что ж, – кивнул Владан, – спасибо, что уделили нам время.
– Прошу прощения, что, так сказать, напрасно вас побеспокоили… – начал Малышев, приподнимаясь, но тут же плюхнулся назад в кресло, потому что Владан произнес:
– Не напрасно. Гонорар будет чисто символическим. Я уверен, вы его потянете.
Марич взял со стола лист бумаги, карандаш, написал несколько цифр и подтолкнул листок в сторону Малышева. Лист скользнул по столу и замер прямо возле его ладони. Взглянув на цифру, Евгений Сергеевич кивнул, после чего в замешательстве уставился на Владана.
– Почему вы приняли такое решение, я могу узнать? – спросил он.
– Скажем так: мне небезразлично, что происходит в этом городе. По крайней мере, Екатерине Юрьевне удалось меня в этом убедить. Я пришлю вам договор и номер счета, – поднимаясь, заявил Владан.
Малышев в легком обалдении проводил нас до дверей. Надо полагать, я выглядела ничуть не лучше, если не хуже, – поступок Марича меня прямо-таки потряс, оттого, как только мы оказались на улице, я полезла с вопросами.
– Почему ты согласился?
– А не надо было?
– Я-то думала, мы приехали сюда, чтобы заставить Малышева раскошелиться.
– Деньги – прежде всего, – кивнул Владан.
– Ага. И, не получив их, ты с радостью должен был сбежать.
– Думаешь?
– Ты всячески отлыниваешь от работы. И никогда не работаешь даром.
– Кое-какие деньги нам все же причитаются.
– Уверена, ты бы без них обошелся.
– Курочка по зернышку… – философски заявил он.
– Марич, объясни, что происходит.
– Ты же слышала, – распахивая передо мной дверь машины, сказал он.
– Насчет гражданского долга? Издеваешься?
– В душе я патриот.
– Но запросто выставил бы Екатерину за дверь.
– Полина, ты зануда. Не соглашаюсь – ворчишь, согласился – вопросами задолбаешь. Ты хочешь найти убийцу этой самой Ольги?
– Хочу, – растерянно кивнула я.
– Ну так давай поищем.
Машина тронулась, мне, как выяснилось, на месте тоже не сиделось.
– Может, мне это снится? – сказала я.
– Проверим? – Владан притормозил и стал меня целовать. – Ну как?