Голос
Шрифт:
Рива получила развод через неделю после разговора с дедушкой. Ей даже не понадобилось встречаться с Ноа. Брак просто аннулировали дистанционно. Наверное, Дарий мог бы оспорить решение, ведь высокий титул Рива получила уже после брака, но не стал этого делать. Или не захотел связываться с могущественной семьей Ганноверов, или Роберт что-то пообещал взамен. Ведь все в этом мире можно свести до банальной сделки. Даже развод.
Риве было все равно. Теперь она свободна. В ее паспорт внесли необходимые изменения, правда для этого пришлось лететь на другой материк, в
Дедушка взялся обучать ее работе с Голосом. Пусть Рива мысленно дала себе клятву — никогда им не пользоваться, но эти часы были единственными, которые она проводила наедине с дедушкой. Она не могла от них отказаться.
Роберт нанял учителей по конному поло и гольфу, подарил двух чистокровных рысаков и шикарную космическую яхту. Пригласил модельеров для пошива эксклюзивного гардероба и ювелиров для создания собственной линии украшений под брендом «Ривальдина». У Ривы не оставалось ни одной свободной минуты — из нее делали наследницу…
«О, как же долго жду тебя, прекрасный рыцарь мой, В окне давно горит свеча, прекрасный рыцарь мой, Но труден путь, сгустилась тьма, прекрасный рыцарь мой, Жизнь без твоей любви — тюрьма и в клетке золотой».Рива пела балладу о рыцаре. Ее нежный чистый голос звенел под сводами огромной конюшни, куда случайно заглянул Роберт в поисках внучки.
— Эту песню когда-то пела Феатиста, — хрипло сказал он после того, как Рива закончила. Девушка вздрогнула и обернулась. Она иногда приходила сюда, к лошадям, чтобы попеть в одиночестве. Конюшня имела хорошую акустику, а ее купол прекрасно усиливал звук. Рива подошла ближе. Дедушка выглядел взволнованным. Губы дрожали, глаза блестели непролитыми слезами.
— Да, она пела мне ее, когда я была маленькой, — тихо прошептала она.
— А ты действительно талантлива, — со странной интонацией, одновременно и удивленно, и благоговейно, произнес Роберт. — В нашей семье у всех сильные голоса, но никто не стал профессиональным певцом.
— Понимаю, — улыбнулась Рива, вспомнив Эмилию, — говорят, зарабатывать своим трудом аристократам неприлично.
Ганновер немного помолчал, подошел к загону, в котором находился самый породистый его жеребец, Прометей. Тот радостно заржал, узнав хозяина. Роберт взял из автоматической камеры яблоко и поднес к морде коня.
— Ривальдина, — задумчиво спросил он, гладя бархатистый нос Прометея, — а чем бы ты хотела заниматься в жизни?
Рива напряженно посмотрела на дедушку, а тот продолжал:
— Ты скоро окажешься на вершине… Через некоторое время я дам закрытую пресс-конференцию для «своих» журналистов. Им мы поведаем отредактированную версию событий: как ты оказалась на Эпсилоне, через
Рива задумалась. Роберт предлагает ей… все? Только вот что за это «все» он потребует взамен? Опять брак по договоренности? Рождение наследника из пробирки? Второго Ноа, только теперь под присмотром дедушки?
— Чем бы я хотела заниматься в жизни? — повторила медленно она и внимательно посмотрела на мужчину. — В моих желаниях ничего не изменилось. Я, как и десять, и двадцать лет назад, хочу петь.
Ганновер обернулся и только набрал воздух для возражений, как Рива резко взмахнула ладонью, прерывая возможный протест.
— Я хочу быть свободной, — жёстко и убежденно произнесла она, — хочу ездить по миру, выступать в театрах и на площадях… Петь детям и дарить радость людям… Я хочу просто жить. Быть любимой и любить самой. Это же так просто, дедушка.
Роберт смотрел на Риву и не мог отвести взгляд. Он внезапно прозрел. Увидел перед собой сильную личность, увидел твердость и уверенность в ее глазах и понял, что задуманное им осуществить будет очень непросто.
— Я хочу детей. Не с помощью искусственного оплодотворения под присмотром врачей, а родить самой, и не одного, а минимум троих. И жить с ними и любимым человеком где-нибудь на прекрасной живописной планете, вдалеке от политики, мутаций и сомнительной нравственности столицы.
Роберт поджал губы.
— У меня были немного другие планы в отношении тебя, — произнес он задумчиво.
— Это моя жизнь, дедушка, — веско и многозначительно сказала Рива, — и мне выбирать, как ее прожить. Мне давно не шестнадцать лет. Я взрослая женщина и больше никому не позволю управлять собой.
Девушка стояла натянутая как струна. Казалось, сам воздух звенит от колоссального напряжения между двумя родными людьми. Даже лошади замерли, чувствуя приближение бури.
— Феатиста была помягче, — в конце концов холодно произнес Роберт, — не такая темпераментная и суровая.
— У меня была хорошая школа, — спокойно заметила Рива.
Маски сброшены. Она высказала все, что ее волновало. И готова была, образно выражаясь, драться за свое счастье и свободу. И дедушка увидел в ее глазах эту решимость.
— Я правильно понимаю, что ты не выйдешь замуж за предложенного мной кандидата? — со вздохом, уже ни на что не рассчитывая, поинтересовался он.
— Правильно, — спокойно согласилась Рива. — Пора вам привыкать к мысли, что именно Рей Крок будет вашим зятем. И никто другой.
— Этот выскочка наемник?! — Роберт мгновенно вспыхнул.
— Дедушка, — голос Ривы стал чарующим и обольстительным, — у вас осталось не так уж много близких родных, чтобы разбрасываться ими. Я все равно рано или поздно сбегу к нему. У вас есть два выхода. Первый — вы больше никогда в жизни не видите меня, своих правнуков и правнучек. Второй — вы позволяете мне связаться с Реем, присутствуете на нашей свадьбе и мы с детьми радуем вас своими частыми посещениями.
— Это шантаж, девочка…