Голоса эпохи. Избранная проза и поэзия современности. Том 2
Шрифт:
Не страшна метелица
Андрей Канавщиков
Родился 5 июля 1968 г. Журналист по образованию. Заместитель председателя правления Псковского РО СП России. Председатель творческой группы «Рубеж». Заслуженный работник СМИ Псковской области. Автор предисловия к тому III проекта «Солдаты Победы», член редакционно-издательского совета «Великолукской книги».
Публиковался в изданиях: «Литературная газета», «Литературная Россия», «Смена», «Север», «Аврора», «Дон» и др. Автор сорока семи книг.
Лауреат литпремий: «Сталинград», «Чернобыльская звезда», им. М. Н. Алексеева, им. А. К. Толстого, им. С. А. Есенина «О Русь, взмахни крылами!» и др. Обладатель Гран-при фестиваля поэзии «Форпост». Четырежды лауреат премии администрации Псковской области.
Член-корреспондент Петровской академии наук и искусств. Входил в состав делегации Псковской области по получению грамоты «Города воинской славы» для Великих Лук. Член общественных советов при ОМВД России и по вопросам историко-культурного наследия при комитете культуры администрации г. Великие Луки.
Когда подвиг и есть судьба
Фрагмент из новой книги про Александра Матросова
Работа над этой книгой продолжалась более сорока лет с незначительными перерывами. Я точно знаю, когда Матросов вошёл в мою жизнь, чтобы остаться там прочно и на правах родного человека.
Меня, как школьного активиста, отправили в 1983 году по обмену опытом в музей ПТУ № 8 им. А. М. Матросова. Про него я, конечно, знал: дома читал книгу П. Журбы «Александр Матросов», отец на День Победы обязательно водил меня к памятнику Матросову.
Но тогда, в музейной тишине, пришло новое знание. Я вдруг как-то живо понял, что Саша Матросов – это не памятник и не лицо из книжки, а вполне живой человек, который погиб ради своих товарищей, отдав во имя них всё, что имел.
Я увидел этого парня, невысокого, коренастого, очень открытого, общительного, честного, и вдруг понял, что с ним хорошо и надёжно. Я увидел вдруг живого
Потом иногда я сам приходил к его памятнику и не скажу, чтобы с ним разговаривал, но общался – это точно. Однажды даже сон приснился, что через некое поле можно пройти, только миновав амбразуру огневой точки. И якобы через это поле все только таким образом и проходят.
А пули свистят очень даже отчётливо. Страха нет, но как-то непонятно это и странно. Рядом стоит Матросов в рубашке с расстёгнутым воротом, как на снимке из уголовного дела, а на ногах у него – кирзовые сапоги, как отец на дежурстве в пожарной части ходил.
Я спрашиваю:
– А пулемёт стреляет по-настоящему?
Матросов отвечает:
– По-настоящему. Иначе зачем?
– Но ведь так убьют?
– И это всё, чего ты боишься? – улыбается Матросов.
До сих пор до конца не понимаю тот сон. Хотя это тёплое дыхание стали у лица иногда вспоминаю. Помню отчётливо и то ощущение открытого пространства, и ту внутреннюю уверенность, что иной дороги нет и нужно идти только так.
Книжку Журбы «Александр Матросов» я часто перечитывал. Моей настольной была та, квадратной формы, в коленкоровом переплёте. Матросова я считал если не членом семьи, то близким человеком как минимум.
Переворот сознания наступил в 2000-х. Набирала силу версия Насырова, что Матросов никакой не Матросов, а башкирский татарин Мухамедьянов. И тут ещё в газету, где я работал, периодически стал заходить полковник О. Ф. Бондаренко. Олег Фёдорович искал в архивах материалы по своему отцу Снитину, а попутно выписывал в ЦАМО сведения о Матросове.
Не знаю, кому как, но те разговоры с О. Ф. Бондаренко-Снитиным можно сравнить с эффектом бульдозера. Он перепахал меня.
Особенно удивило то, что Днепропетровск, оказывается, вовсе не гордился своей ролью родины Матросова. И всё напоминало какую-то дешёвую оперетку.
Олег Фёдорович не просто цитировал известный ответ директора музея Матросова из Днепропетровска В. Петрищевой от 16.08.1976 г. за № 114: «Первичными документами, подтверждающими, что Днепропетровск – родина Александра Матросова, наш музей не располагает». Нет, он предпринял и продолжение, буквально камня на камне не оставляя от моей веры в Журбу и его книгу. Вот его история, рассказанная в журнале «Ватандаш»:
«Для того чтобы лично убедиться в том, что город Днепропетровск является (или нет) малой родиной героя, я сперва связался с директором музея, написав письмо, в котором задал несколько вопросов, касающихся самого героя, а также его родственников.
Через пару месяцев пришёл ответ в форме личного письма за подписью Ж. В. Исаковой.
“Уважаемый Олег Фёдорович!
В ответ на Вашу просьбу отвечаю, что:
1. Действительно, Саша родился в Днепропетровске 05.02.1924 г. Так было записано в анкете, на которую он отвечал, когда был маленьким мальчиком (5–6 лет). Анкета эта, очевидно, в архиве. В каком, не знаю. Возможно, в Ивановском детском доме, городе Подольске (военный архив), в городе Москве (бывший музей Сов. Армии).
В своё время мы занимались поиском его родителей, родственников. Письма были направлены во все загсы г. Днепропетровска, где бы могло состояться бракосочетание его родителей. Пришёл ответ, что в загсах нет таких записей. Соответственно, родственников абсолютно никаких нет. Если бы были, то они бы пришли в музей обязательно. Из г. Уфы раньше часто писали, что он наш, что его мама живёт в г. Уфе и т. п. Но документально никто не мог подтвердить. В книге Легостаева «Бросок в бессмертие» подробно описано, кто такой Саша. Автор работал в архивах, собирал по крупицам материал. Очевидно, всё уже изучено, но отдельные моменты его жизни, конечно, остаются неизвестными. Нас это тоже интересовало, интересует и сейчас. Мы чтим память своего земляка (отмечаем его дни рождения, 60-летие, 60-летие подвига), проводим встречи в музее, беседы, экскурсии, т. к. сегодня дети не знают, кто такой Саша Матросов, а нас это волнует. Поэтому стараемся воспитывать детей на патриотизме наших героев.