Голоса ночи (сборник)
Шрифт:
– Серьезно? Ты не русская?
– Я никакая, – серьезно ответила Наталья. – Не веришь? Не знаю, кто я по нации. Меня поезд привез, из Кишинева. Ну! Клянусь! Видно, папа-мама там остались, а меня посадили в плацкарт и в Москву отправили. Ну и фиг с ними! Может, я молдаванка, может, еврейка, может, цыганка. Откуда мне знать? Что рот открыла? – Она засмеялась, но как-то не очень весело. – Что тебе еще рассказать? Ты же ни хрена не поймешь. Детдом был. Пять побегов. Один раз я чуть во Владик не уехала, тоже на поезде.
– Куда?
– Во Владивосток. Мне плохо было
– Так ты все-таки воровала?
– Ну! Думаешь, если я детдомовская, мне не хотелось одеваться? Или выпить? Или нормально посидеть где-нибудь? У меня теперь квартира есть. Да, да, да! Сама заработала.
– Слушай… А Игорь-то здесь при чем? Он что, тоже воровал?
– Нет, наводил. И продавал. Ему что, надо было на зарплату инженера жить? На фига, спрашивается? У нас в стране знаешь, сколько картонных дверей? Косяк отжал и здравствуйте…
– Я с ума сойду… – тоскливо ответила Анжелика.
– Не надо. Ты вот что сделаешь. Пойдешь в банк и снимешь со счета все деньги. Отдашь мне. Поняла? Это мои деньги. Ты уже достаточно попользовалась. Ты к ним тоже имеешь отношение, не спорю. Но половина – моя. Я не хочу, чтобы их загреб этот Саша. Это он убил Игоря.
– Нет!
– Да! – непреклонно ответила та. – И больше не говори мне «нет». Не выношу этого… А если ты отказываешься меня слушаться, отправляйся в ментовку сама. И рассказывай, что вы придумали. И как вы сбили эту дуру.
– К-к-кого?! – От ужаса Анжелика вдруг стала заикаться.
– Ду-ду-дуру! – гневно передразнила ее Наталья. – С белыми волосами! Эту высоченную курву, которая за мной следила! Его девчонку! Он с ней жил еще до меня! Она меня в конце концов нашла, сука! Что ей нужно было через столько лет?
– Так это ты… Ты ее сбила?
– Это вы ее сбили! Знаю, знаю, что ты не умеешь водить. Но Саша умеет. И я найду человека, который опишет вашу машину и даже назовет номер. Я это сделаю! Поняла? А пока можешь быть уверена – никто машину не успел рассмотреть. Я знала, что делала. Все чисто.
– Зачем?! Зачем ты ее убила?!
– Запомни, тупая башка, – Наталья склонилась так низко, что Анжелика едва не задохнулась от запаха ее духов. – Я никого никогда не убивала. Все это повиснет на тебе. А зачем? Затем, что я больше не хочу в тюрьму! Поняла? Усвоила? Если не усвоила, то скоро усвоишь. Когда окажешься там. Там у тебя уже не будет ни платьев, ни бриллиантов, ни духов! А все это у тебя было только благодаря мне! Ясно тебе?! А там ты будешь одна, без меня! И свои хорошенькие глазки будешь красить горелой спичкой! На башке – платочек! И хорошенький синенький халатик, и гребаная швейная машинка!
Анжелика сидела на ящике, сгорбившись, спрятав голову в ладонях. Каждое слово Натальи будто забивало гвоздь в ее ноющий затылок. Та безжалостно, почти по слогам повторила:
– Ты будешь делать то, что делала всегда. Работа для тупых. Ничего трудного тут нет! Я буду тебе звонить и говорить, где, когда и в какой одежде ты должна будешь появиться. И все. С голоду
– А когда ты назначила встречу на Тверской… – слабо пискнула Анжелика, совершенно уничтоженная всеми этими доводами.
– Ну! – подтвердила та. – Ты работала. И тебя там хорошо запомнили. Или меня? Или нас с тобой? Слушай, нам нельзя ссориться… – Она наклонилась и внезапно крепко поцеловала Анжелику в щеку. – Ты мне нравишься, да, да, да! Честное слово! Подними голову! Не реви, ты что?! Пошли, потанцуем?
– Пошли! – ответил ей кто-то. Наталья оглянулась и слегка вздрогнула. Анжелика подняла глаза и увидела Женю. Наталья мгновенно оценила обстановку и обратилась к Анжелике:
– Ну ты, дешевка! Кого с собой притащила?
Глава 19
Голова совсем прояснилась, хотя болела невыносимо. Анжелике стало холодно, тонкое платье не спасало от пронзительного северного ветерка, едва заметного, но прохватывающего насквозь. Она встала с ящика, с трудом удержавшись на онемевших ногах, отряхнула платье. Рядом не было никого. Наталья, увидев Женю, в тот же миг исчезла в клубе. Он бросился за ней следом, но замешкался при входе: уже перевалило за полночь, и входной билет теперь стоил дороже. Денег у него не хватило. Анжелика тупо наблюдала, как он кинулся к своей машине, припаркованной неподалеку от лестницы, и, захватив недостающие деньги, бегом вернулся обратно. На бегу бросил Анжелике:
– Она не выходила?
Та равнодушно покачала головой. И вот теперь ждала, сама не зная чего. Из клуба на свежий воздух выбегали девушки и парни, оглушительно хохотали, орали друг на друга, как будто еще надо было перекрикивать музыку. На Анжелику смотрели без особого любопытства, видимо, принимая ее за часть украшения Дворца молодежи. И ей это было все равно. Она пыталась себе представить, как Женя ищет Наталью в толпе танцующих посетителей клуба, как пробивается к бару, вертит во все стороны головой, надрывает голос, расспрашивая, не видел ли кто блондинку в кожаном платье… И невольно усмехалась – такой глупой ей казалась вся эта суета. Наконец в дверях появился сам Женя. Он увидел Анжелику, к тому времени уже принявшую вертикальное положение, и остановился в двух шагах от нее.
– Не нашел? – спросила она.
– Ты еще смеешься?! – нервно выкрикнул он. – Тебе, можно подумать, все равно!
– Я не смеюсь… – Но в этот миг действительно почувствовала на своих губах улыбку. И это ее удивило – в самом деле, над чем можно было смеяться?
– Эта тварь пропала, – сказал Женя, отирая со лба и шеи пот скомканным носовым платком. – Какая там жара! Это была она?
– Она.
– Да вы с ней непохожи! Так только кажется, когда вас не видишь рядом!
– На ней был парик, только и всего. Вы, мужики, ничего в этом не понимаете… – Анжелика стала копаться в сумочке в поисках сигарет. – Вам стоит увидеть собственную жену в другом платье, и вы уже сомневаетесь – она это или другая… В конце концов, никто ни на кого не смотрит, не обращает внимания. Всем друг на друга наплевать. Спорим, у тебя тоже есть двойник? И не один.