Голоса ночи

Джойс Лидия

– Нет, – возразил Чарлз, не отрывая от нее глаз.

Мэгги криво улыбнулась:

– Ты опять собираешься сердиться?

– Я не сердился, – сказал Чарлз с оттенком юмора и боли. – Слов недостаточно, чтобы изменить тебя, но я хочу, чтобы ты помнила этот поцелуй и все, что между нами было. Возможно, это будет убедительней всяких слов.

Мэгги кивнула:

– Я никогда этого не забуду.

– Хорошо, – сказал Чарлз. Он протянул руку и провел пальцем по ее скуле. – Я должен переодеться сейчас, иначе мое долгое отсутствие вызовет много вопросов.

Мэгги опять кивнула, ничего не сказав.

Чарлз резко повернулся и пошел прочь. Мэгги смотрела на его удалявшуюся фигуру и чувствовала, как сжимается горло. К тому времени когда она присоединилась к компании, Чарлз был уже там, и в течение получаса они принимали участие в различных словесных играх. Флора Ашуэрт стала победительницей в поэтическом конкурсе и заметно покраснела, когда Питер Рэдклифф театрально короновал ее лавровым венком и объявил действительным лауреатом в области поэзии.

Леди Эджингтон отметила появление Мэгги кивком и объявила, что следующим развлечением будет игра в анаграммы на пасторальные темы. Мэгги аккуратно написала на предоставленной ей полоске бумаги придуманный для такого случая нелепый набор слов, надеясь, что тот, кто будет решать ее анаграмму, окажется в затруднительном положении, и тогда ее неудача тоже никого не удивит. Когда пришло время обмениваться записками, лорд Гиффорд дал ей свою и подмигнул.

Мэгги развернула листок, на котором было написано: «НО СЭИ НАЛЛ ДИВАН».

Надо по крайней мере сделать вид, что она пытается решить эту анаграмму. Мэгги внимательно прочитала слова: «Но сэи налл диван». Она начала перебирать комбинации букв: налл диван, наллдиван, нал-ливан… салливан. Салливан. О’Салливан. Выходит – Дэнни О’Салливан! Мэгги резко подняла голову, затаив дыхание.

Лорд Гиффорд улыбнулся ей, В этой улыбке не было злого умысла. Он выглядел как школьник, решивший позабавиться, не думая о последствиях своей выходки. Взгляд Мэгги переместился в сторону сэра Натаниела Дайнса, чей монокль блестел в свете газового светильника и закрывал один глаз, подобно повязке Дэнни.

На мгновение Мэгги потеряла контроль над собой. Перед ее мысленным взором возникло лицо, наполовину скрытое бакенбардами и усами, в шляпе, низко надвинутой на лоб. Дэнни улыбался точно так же, поднимая руку как бы для того, чтобы пригладить свои взъерошенные волосы и провести ладонью по теперь уже выбритым щекам. Дэнни. Дэнни здесь. Ни его головорезы, ни его друзья, а лично он, Дэнни.

Мысли смешались в голове Мэгги. Значит, он принадлежит к этому обществу. Значит, Дэнни – джентльмен, как она и подозревала. И лорд Гиффорд дал ей понять, кем является этот человек? Она оглядела комнату, и теперь все здесь приобрело зловещий оттенок в присутствии самого хладнокровного убийцы Англии. Мэгги ощутила тяжесть револьвера, прижатого к ноге.

Она резко встала, чем удивила гостей, а заметив вопрос в глазах Чарлза, ответила умоляющим взглядом. Пробормотав извинения, Мэгги стремительно вышла из гостиной и укрылась в соседней полутемной комнате. Сквозь окна, заслоненные пеленой дождя, смутно виднелись лужайка и парк, которые казались бесформенной массой темной зелени. Мэгги прислонилась к стене и закрыла глаза; ее рука скользнула в карман, где она нащупала револьвер.

«Чарлз никогда не простит мне этого», – подумала она,

сжимая рукоятку. Но разве это имеет значение теперь, когда ей грозит смерть? Она должна сделать это. Только глупец может думать, что Дэнни оставит ее в живых, особенно после того, как она узнала его. И если ей уже поздно думать о своей безопасности, она по крайней мере сможет спасти ребят. Она должна собраться с силами хотя бы на минуту… на полминуты, и тогда все будет кончено.

Чарлз, конечно, ужасно разозлится.

Мэгги представила последовательность своих действий. Вот она достает револьвер. Взводит курок. Слегка приоткрывает дверь и заглядывает в гостиную. Потом появляется в дверном проеме, поднимает револьвер и нажимает на спусковой крючок. Она убьет Дэнни, а затем себя. Ей нет смысла жить, ведь ее все равно повесят. «О Боже, Чарлз…»

Дверь в комнату со скрипом открылась. Мэгги быстро сжала рукоятку револьвера, но прежде чем успела достать оружие, рядом оказался Натаниел Дайнс. Схватив Мэгги за руки, он прижал ее к стене.

Мэгги молча пыталась сопротивляться, но ей мешал кринолин. Она попробовала ударить Натаниела ногой, но ее маневр не удался, и тогда она решила закричать…

– Даже не пытайся, если дорожишь жизнью Фрэнки! – прорычал сквозь зубы Дэнни Натаниел. В окне отражался блеск его монокля. Почему же она не распознала его раньше? Волосы сэра Натаниела не были прилизаны; напротив, они лежали в живописном беспорядке. Лицо же он прятал за фальшивыми бакенбардами и усами. Но вот его глаза, бездушные, злые, были такими же пугающими, как единственный глаз Дэнни. – Я приказал своему верному человеку убить его завтра, если он не получит отмены приказа.

Мэгги перестала сопротивляться. Она тяжело и прерывисто дышала.

– Чего ты хочешь, Дэнни? – резко спросила она.

– Здесь нет Дэнни, моя девочка, – сказал Натаниел, самодовольно ухмыляясь. – Здесь только сэр Натаниел Дайнс.

– Чего ты хочешь? – повторила Мэгги. Она вызывающе прищурилась, хотя ее сердце гулко билось в груди. Натаниел Дайнс не был таким большим, как Чарлз, но был гораздо крупнее Мэгги, и его рука теперь сжимала ей горло. Преимущество Мэгги всегда было только в быстрой реакции и ловкости. Сейчас же, прижатая к стене, она была беспомощна, как ребенок.

Сэр Натаниел широко улыбнулся своей отвратительной улыбкой:

– Я хочу совершить самую крупную кражу за всю историю Британской империи.

– Хорошо, что история империи не слишком древняя, не правда ли? Иначе тебе предстояла бы непосильная работа, – саркастически заметила Мэгги.

Сэр Натаниел проигнорировал ее замечание.

– Я не совсем правильно выразился, – холодно сказал он. – Я имел в виду, что это ты совершишь самую крупную кражу в истории империи.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. – На самом деле Мэгги все поняла, но слишком поздно. «Он собирается использовать меня. Потом со мной произойдет несчастный случай, а все награбленное исчезнет… и я не смогу ничего сделать, чтобы воспрепятствовать этому».

– Леди Эджингтон, Миллисент Кроссхем, леди Джеймс Ашуэрт, Ферн, Флора и миссис Уэлдон, леди Элизабет и леди Мэри, миссис Мортимер, леди Рашуэрт и леди Виктория – что, по-твоему, объединяет их? – холодно спросил Натаниел.