Голова королевы. Том 2
Шрифт:
Вскоре после ее отъезда пришел ответ и от короля Иакова. Через своих лондонских агентов он успел собрать сведения, что война с Англией ему теперь невыгодна, и потому в письме Эссексу он советовал до времени ничего не предпринимать.
Однако бездействие было совершенно не в характере Эссекса, и потому он с радостью ухватился за совет своего приятеля Каррея, который предложил ему поднять восстание на свой страх и риск. Оба, не теряя времени, приступили к осуществлению задуманного ими плана. Как могло нечто зародиться в голове графа Эссекса — совершенно непонятно. Казалось бы, каждому было ясно все безумие этой затеи, но
Во главе этой жалкой банды граф Эссекс задумал произвести государственный переворот в Англии и свергнуть с престола ненавистную ему королеву английскую.
С этой толпой граф первым делом направился к Сен-Джемскому дворцу, предполагая среди бела дня захватить в плен королеву Елизавету. Остановившись перед дворцом, граф произнес зажигательную речь и решительно повел своих оборванцев на солдат, которые стояли перед дворцом, недоумевая, что должны они делать при виде этой наступающей банды.
Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы в этот момент среди солдат не появился Дигс, который в это время занимал должность, исправляемую до него Кингтоном. Он подошел к стоявшему в нерешительности офицеру и проговорил:
— Сэр, прикажите солдатам атаковать бродяг, я же в это время арестую их предводителя…
По команде офицера солдаты взяли наперевес свои пики и решительно двинулись на толпу. В ту же минуту раздались крики, в рядах повстанцев произошло замешательство, а затем большинство их поспешно обратилось в постыдное бегство.
Дигс между тем подошел к Эссексу и самым спокойным тоном предложил ему следовать за ним. Можно предположить, что Эссекс временно помешался от пережитых волнений, иначе ничем нельзя объяснить его поступки. Он спокойно сошел с коня и покорно направился во дворец за Дигсом. Там происходило как раз заседание совета министров в присутствии королевы. Когда в один из залов был введен Эссекс, к нему вышел Валингэм. Он вежливо поздоровался с Эссексом и заявил, что хотя королева и уведомлена о его прибытии, но принять его сейчас не может и просит подождать, пока она освободится, до тех пор она приказывает графу провести время в Тауэре, куда его отвезет Дигс.
Эссекс вежливо раскланялся и пошел за Дигсом, сопровождаемый еще дюжиной полицейских. Он вошел в Тауэр так спокойно, как будто это был его собственный дом.
Королева, которая из окна зала следила за приближением Эссекса с толпой буянов, сперва была близка к обмороку. Когда же Валингэм вскоре сообщил, что все уже устранено и Эссекс отведен в Тауэр, королева пришла в себя и приказала учредить комиссию, которая рассмотрела бы причины бунта и строго покарала бы виновных.
Комиссия собралась через четыре дня и, рассмотрев дело о бунте, приговорила графа Эссекса к смертной казни. Когда ему сообщили об ожидавшей его участи, он остался совершенно спокоен и объявил с непоколебимой уверенностью, что королева никогда не допустит того, чтобы его казнили. Напрасно немногочисленные друзья советовали ему просить королеву о помиловании. Эссекс оставался спокойным и отвечал на все советы, что его и так все равно не казнят.
Королева Елизавета, по-видимому, смотрела на дело иначе. Правда, она не сразу подписала
Леди Сиваж попыталась было замолвить перед королевой словечко о несчастном узнике, но поплатилась за это опалой. Ей было приказано немедленно удалиться от двора и больше не показываться на глаза Елизавете.
С этим печальным известием леди Сиваж прибыла в Тауэр к графу Эссексу. Но узник и тут не выказал беспокойства и не потерял уверенности. Он снял с пальца кольцо и попросил леди Сиваж передать его королеве.
— Но я же не являюсь более ко двору, — ответила леди, выслушав эту просьбу.
— Разве у вас там нет друзей? — спросил ее граф Эссекс.
На что леди ответила:
— Друзья-то, пожалуй, найдутся. А что я должна им сказать?
— Ничего. Пусть только передадут это кольцо, — ответил граф.
Эссекс недаром оставался все время непоколебимо уверен, что Елизавета простит его. Когда он еще был пажом, она обратила внимание на его внешность и, посылая в Шотландию в качестве члена посольства, дала ему в виде особой милости кольцо со своей руки, сказав, что стоит ему только послать это кольцо ей обратно — и всякое его желание будет исполнено.
Однако, к его величайшему удивлению, помилование не поступило, и наконец настал день казни. Эссекс смело вошел на эшафот, в глубине души все еще, вероятно, рассчитывая, что его помилуют.
Перед казнью он произнес речь, в которой восхвалил справедливость и мудрость королевы, обвиняя себя в разных проступках. В промежутках он все еще посматривал вдаль, не едет ли долгожданный гонец с вестью о помиловании.
Наконец он с решительным видом склонился на плаху, и через минуту его голова уже скатилась на землю.
Смерть Эссекса так подействовала на королеву, что она заперлась во внутренних комнатах и в течение нескольких дней никто не имел к ней доступа.
Кроме Елизаветы, большое горе переживала одна из приближенных придворных дам королевы, а именно графиня Ноттингэм.
Только через два года выяснилась история с кольцом. В это время болела леди Ноттингэм и на смертном одре поведала Елизавете, что леди Сиваж просила ее передать королеве кольцо от графа Эссекса, но она, по приказанию матери-графини держала кольцо у себя. Это признание произвело потрясающее действие на Елизавету. Она как-то сразу осунулась и отказалась принимать пищу. По распоряжению придворных явился врач, но он не мог ничего добиться от королевы. Елизавета и на следующий день ничего не ела и не спала. Окружающие королеву лица были страшно взволнованы. Елизавета отказывалась принимать даже лекарства, все время была погружена в мрачную задумчивость и сидела только на полу.
Было грустно и страшно видеть эту могущественную королеву охваченной безумием. Бессмысленно глядя перед собой, она сидела на полу с кольцом Эссекса, зажатым между губами, и только изредка произносила два имени: «Роберт» и «Мария».
Никто не мог заставить ее раздеться и лечь в постель и лишь с трудом удалось подложить ей подушки. В течение десяти дней и десяти ночей оставалась в таком положении королева, не принимая совершенно пищи.
Наконец 24 марта 1603 года смерть избавила ее от дальнейших мучений. Королева Елизавета умерла семидесяти лет от роду, процарствовав сорок пять лет.