Головач-2

Ли Эдвард

– Да, это какой-то пипец, точно, Поли.

– Говорят, так некоторые дилеры метят территорию. Яйцами клянусь, это один из тех дешевых уродов пытается работать в наших районах. Я тебе вот что скажу, братан, если я поймаю этого отморозка, мучающего щенков... Арги и Кристо сделают с ним такое, что даже я проблююсь.

Сунг сглотнул.

– Ага, Поли. Это пипец. Мучить собак...

– И не просто собак, сказали по радио. А щенков.
–

Поли покачал головой.
– Не понимаю, что с этим миром такое.

– Меня от одной мысли об этом тошнит, - сказал Арги.

– Да, Поли, - добавил Кристо.
– Я когда-нибудь доберусь до этого урода? Оооо - мама миа!

– Черт, давайте поговорим о чем-нибудь другом. А то все эти разговоры про убийства собак вгоняют меня в депрессию.
– Поли удрученно указал на тележку, наполненную "герычем".
– В общем, такова жизнь. "Разбадяжите" чуть сильнее и тащите на улицу. Мы такие же, как и все. Пытаемся делать все, что можем в экономически тяжелые времена.
– Поли посмотрел вокруг.
– А где тот "бобоед" (прозвище латиноамериканцев - прим. пер.)? Его еще не "замочили"?

– Ээ... нет, Поли. Мендуэз - наш лучший наркоторговец, с ним все в порядке. Он в задней части склада... что-то чинит.
– "Гильза", борясь с потовыделением, обратился к Сунгу:

– Почему б тебе не откатить тележку с "герычем" к Мендуэзу и не узнать, нужна ли ему помощь?

– Сейчас, - сказал Сунг, и вкатил тележку в одну из дверей.

"Гильза" включил "бумбокс".

– Не против, если мы послушаем "музычку", Поли?
– И затем грянула канонада раздражающих звуков. "Мы с тобой "гангста", в зубах - "косяки" В салоне тачки - "телки", в багажнике - "стволы". В карманах - "капуста", нам плевать на закон! Не хочешь по "хлебалу", прочь с дороги, г@ндон!"

– Выруби это дерьмо, - одновременно рявкнули Поли, Арги и Кристо.

– Не вопрос, братва, - сказал "Гильза", выключая "бумбокс".
– Просто подумал... что вы хотите послушать "музычку". Остыньте, ладно?

– У меня от этого дерьма башка болит так же сильно, как от Карузо, которым меня в детстве пичкала моя матушка, - простонал Поли.

"Гильза" снова выглянул в окно.

– Поли? А что с этим автофургоном? Тебе же не нужен такой большой, чтобы развозить "герыч" по точкам?

– Не. Понимаешь, это - особый случай, - начал Поли.

– Док говорил что-то про убийство двух зайцев одним выстрелом.

– Док был прав.
– Поли потер промежность без видимой причины.
– "Виннебаго" нам нужен для одной "делюги".

– Э... какой "делюги"?

Тут раздался гортанный голос Арги.

– У нас там "пуговка" (экзекутор на мафиозном жаргоне - прим. пер.).

"Гильза" прищурился.

– "Пуговка"? Почему у меня такое чувство, что вы говорите не про пуговку, которая бывает на гребаных рубашках?

Поли усмехнулся.
– Нам пришлось "завалить" кое-кого, в смысле, убить. Типа, вендетта. Знаешь, что значит "вендетта"?

"Гильза" почесал безволосый подбородок.

– О, типа, месть и все такое.

– Ага. Моя жена, Марши. Ты никогда

не видел ее, но она та еще куколка. Верно, парни?

– Magnifico (великолепная - ит.
– прим. пер.), - сделал комплимент Арги, целуя кончики пальцев.

– Гребаная Елена Троянская по сравнению с ней - россыпь прыщей на обезьяньей заднице, - сказал Кристо.

Поли кивнул.

– Верно. Понимаешь, я женился на ней всего два-три года назад, но каждый год в это время она впадает в депрессию. И как любая гребаная баба, не говорит, почему. Я думаю, что это из-за ребенка, хотя это было, типа, шесть или восемь месяцев назад.

– Ребенка?
– спросил "Гильза".

– Ну, да. Ты, наверное, не знаешь об этом. Понимаешь, мы с Марши хотели ребенка, поэтому я обрюхатил ее. И, бац, девять месяцев спустя, рождается ребенок. Прекрасная девочка. Но, черт, понимаешь, не прошло и трех месяцев, как ребенок помер. Какая-то... детская болезнь, верно, Док?

– Довольно безнадежный и поэтому необъяснимый медицинский случай, известный, как СВДС, - мрачно произнес долговязый врач.
– Аббревиатура от "синдром внезапной детской смерти".

– Да, хреново...

– Блин, Поли, - принес свои соболезнования "Гильза".
– Это полное дерьмо. Очень жаль это слышать.

Поли махнул рукой.

– В общем, как я уже говорил, я думал, что жена хандрит из-за этого, но оказывается, дело в чем-то другом. Понимаешь, в декабре день рождения у ее гребаного папаши. А его, типа, "завалили" пятнадцать лет назад. Этот белый голодранец разбогател на земельной сделке. А потом пара босяков, позавидовавших его деньгам, убили старика. Марши не говорила мне, как те уроды "завалили" ее папашу. Но она сказала, что это гораздо ужасней, чем все, что я могу себе представить. Но тогда я подумал: Да ну? Черт, я решил, что небольшая вендетта будет вполне уместна. И что это должно быть по-настоящему кровавое мероприятие, сечешь?

– О, значит ты наведался к тем чувакам, которые "завалили" старика, - предположил "Гильза".

– Не, не, понимаешь, забавно то, что те два голодранца в тот же день нарвались на пули какого-то копа. Но только потому что они мертвы, не означает, что все кончено.
– Поли пожал плечами.
– Я мог сделать только одно. Моя жена хотела мести, поэтому я подумал: "Черт, я покажу им месть".

"Гильза" не понял стеба.

– Но если тех двух босяков застрелили, кто остался?

– Кто остался?
– усмехнулся Поли, и Арги с Кристо рассмеялись.

– Семья, - ответил Арги.

Поли улыбнулся.

– Как я сказал, вендетта. Плохо, что тех парней "завалил" кто-то другой.

"Гильза" мрачно посмотрел на измельчитель пней.

– Так вы приехали сюда за этой штуковиной, потом сбираетесь похитить семью и пустить ее под измельчитель пней, да?

Поли ухмыльнулся.

– Не, не. Кое-что похуже.

– Черт, мужик, это какое-то грязное дерьмо. Что может быть хуже чем попасть под измельчитель пней?