Голубь с зеленым горошком

Пилипенко Юля

Ближе к середине девятнадцатого века на Мадейру постоянно прибывали богатые англичане, которым нравилось отдыхать в своих многочисленных колониях. Если они возвращались домой с берегов Южной Африки, то непременно задерживались на острове на три-четыре недели, чтобы последующая акклиматизация не доставляла слишком больших неудобств. Мадейра служила своеобразным перевалочным пунктом и престижным местом сезонного отдыха. Проблема заключалась в том, что состоятельные люди не могли быстро снять достойную виллу, а вынуждены были проводить несколько дней на так называемых постоялых дворах, лишенных лоска и привычных удобств. Уильям смекнул, что это та самая ниша, в которую можно нырнуть и сколотить приличный капитал. Он заранее бронировал виллы, чтобы богачи могли оказаться

в пристойной обстановке сразу же по прибытию на остров. Имея представление о том, что такое спрос, предложение и цена, Рейд моментально сообразил, чего не хватает прекрасному острову. Отеля. Роскошного, дорогого и элегантного. Места, где люди будут чувствовать себя, как дома. Обладая неплохой смекалкой, Уильям присмотрел кусок земли над обрывом и выкупил его за очень большие деньги у местного зажиточного врача. До открытия своего детища Рейд не дожил лишь год, и его сыновья, одержимые страстной идеей отца, поставили красивую точку в завершении его длительного кропотливого труда. Розовое здание на скале с огромными буквами «REID’S» всем своим видом давало понять, почему Черчилль, Рильке и Бернард Шоу выбирали именно его из десятка альтернативных пятизвездочных вариаций. Потому что есть «Reid’s», а есть все остальное.

Думаю, не стоит больше вдаваться в подробности и объяснять, почему я заказала ужин в этом отеле в качестве вознаграждения за все мои утренние мучения. К «Reid’s» относился мишленовский ресторан «Villa Cipriani». Жорж рассказал мне, что там очень прилично кормят, но столик, естественно, лучше бронировать заранее. И желательно на 19.15 или 19.30, чтобы не пропустить багровый закат солнца над океаном.

Перед тем как переступить порог уютного лобби, я на секунду замерла на парковке отеля. Гуляющие мимо туристы оцепили «Rolls Royce Dawn» и не скупились истратить на фото весь заряд батарей всевозможных смартфонов. Машина действительно давала почву для размышлений о собственной нищете и несостоятельности. Цвет океанических глубин и ярко-оранжевый кожаный салон убивали наповал, не оставляя никаких шансов на выживание. Неожиданно для себя я вздохнула и, не в силах оторвать взгляд от авто, зашагала дальше. На рецепции меня встретил внушительного возраста португалец – обладатель безукоризненной внешности со звездами «Michelin».

– Я могу вам помочь, мисс? – засияла искренняя улыбка.

– Да, пожалуйста. Мне бы хотелось заказать столик в «Cipriani».

– Конечно, сейчас посмотрим, что я могу вам предложить.

– Я хочу заказать лучший столик, если можно… И закат – это очень важно.

– Вам можно все, – рассмеялся сотрудник отеля.

Мне хватило и дня, чтобы понять, какое впечатление мои длинные рыжие волосы производят на местных жителей. Приблизительно, как кусочек сыра на мышку Джерри. Мужчины просто таяли на глазах, одаривая меня безграничным теплом и нежностью.

– В 19.30 подойдет? Сегодня у нас, на удивление, есть места. Всему виной жара и сильный ветер.

– О да… С вашим ветром я близко познакомилась. Мы прямо породнились. – Я вспомнила утренний инцидент и содрогнулась. – Спасибо вам! Скажите, а я могу спуститься на пляж?

– Можете. Вы проживаете в нашем отеле?

– Нет. – Это был тот редкий случай, когда я не смогла соврать.

– Вообще-то, это платная услуга, но… – снова последовала улыбка, – спускайтесь. Сегодня там никого нет. Наши гости в большинстве своем – люди в возрасте, и океанический шторм не для них. Будьте осторожны.

– Обещаю. Спасибо. – Я механически приложила руку к левой груди, как будто португалец не знал, с какой стороны находится сердце.

На пляже не оказалось никого, кроме парочки укутанных в полотенца сверстниц Бернарда Шоу. Под синей разлетайкой на мне был красочный раздельный купальник, купленный на просторах Вегаса, поэтому соблазн нырнуть в океан победил даже самые высокие волны. Ну что же… Посмотрим, что это такое… Я уже собиралась спуститься в воду по искусственной каменной лесенке, когда меня тормознула группа спасателей в униформе с логотипом отеля.

– Мисс, пожалуйста, не стоит. Сегодня очень сильный шторм.

– Я

хорошо плаваю, правда.

– Мисс, мы не можем этого допустить. Риск слишком велик, – тараторили они по очереди.

Я замерла на ступеньках в полном непонимании, что мне делать. Вдалеке я заметила фигуру, которая вытворяла сумасшедшие номера на водном мотоцикле. Jet-Ski – вот что было моей страстью и вечным экстазом. Как он это делал, как рассчитывал повороты, силу и настроение волн?!

– Но ведь вы даже водные мотоциклы выдаете в такой шторм! – запротестовала я.

– Это частный мотоцикл.

– Но вы же пустили его в воду? Почему мне нельзя?

– Потому что это опасно.

– Я справлюсь.

– Нет… Мисс, пожалуйста, выходите из воды. Сегодня купаться запрещено.

Не двигаясь с места и закипая от негодования, я наблюдала, как то, что еще каких-то двадцать секунд назад казалось мне точкой на водном скутере, приобретает очертания необыкновенно красивой мужской фигуры. Так двигается лев, охотник: пластика, раскованность и идеальный расчет.

– Мисс, пожалуйста, – снова подал голос один из спасателей «Reid’s».

Я больше их не слушала, не видела, не замечала. Придерживаясь левой рукой за веревочный канат и уворачиваясь от разбивающихся о камни волн, я смотрела на приближающегося к нам человека с огромным шрамом на шее. Он оккупировал все мое внимание, он закрыл собой небо и затмил головокружительный шарм океана. В тот самый миг столь понятный и знакомый мне мир раздробился и вывернулся наизнанку.

Женева, книга, самолет, глаза… Твои холодные-холодные глаза.

Стамбульские чаевые

Похищена при неизвестных обстоятельствах из хранилища Центра Помпиду в 2001 году.

Текущий статус: в 2014 году картина была перехвачена американской службой таможни на пути из Бельгии. Ее передавали почтовой службой «FedEx» в качестве рождественской открытки стоимостью $ 37. Возвращена Франции.

Спасатели «Reid’s» быстро потеряли ко мне всяческий интерес и переключили внимание на моего женевского «знакомого». Можно было, конечно, воспользоваться благоприятной возможностью и нырнуть в океан, но меня словно пригвоздили к ступенькам лестницы. Не знаю, каково бы мне было, окажись я в воде, но волны били по телу с таким диким остервенением, что сделать шаг в сторону оказалось невозможно, даже ухватившись за прикрепленный к скалам трос. Синяки, однозначно будут синяки из-за низких тромбоцитов. Появление мужчины из самолета не прибавило мне ни сил, ни уверенности. Он обратился по-итальянски к одному из членов спасательной команды и попросил, чтобы они разобрались с его водным мотоциклом. Я очень давно не практиковалась в разговорном итальянском, но языки давались мне с неприличной легкостью, и словарный запас позволял понять каждое произнесенное ими слово:

– Конечно, синьор Инганнаморте, мы все сделаем. Дайте знать, когда снова захотите поиздеваться над стихией. Как тест-драйв? Мощный аппарат, верно?

– Неплохой. Но хотелось бы, чтобы он был мощнее.

– Но мощнее не бывает. Это самая последняя модель. – Итальянец активно жестикулировал в свойственной его нации манере. – В прошлом году у вас была модель послабее.

Синьор Инганнаморте собирался что-то ответить спасателю-итальянцу, но в этот момент заметил мою скромную фигурку. Сперва он просканировал черты лица, затем пробежался глазами по верхней составляющей части яркого купальника и на секунду задержал взгляд на моем мерседесовском шраме – пожизненном сувенире от семнадцатилетней печени, которая в один не очень удачный день отказалась работать. Мерсовский значок очень выгодно смотрелся на фоне моего пресса и бледноватой, еще не успевшей загореть кожи.