Голубая Луна
Шрифт:
– Маленькая такая помощь, – сказал Джейсон и пнул остальной багаж: оставшиеся без внимания ещё два чемодана и большой дорожный сундук.
Я подошла к ним.
–Господи, только один из этих чемоданов мой. А остальное чьё?
Зейн и Шерри осторожно опустили гроб на землю.
– У меня тоже всего один чемодан, – сказал Зейн.
– А у меня три, – сказала Шерри. В голосе промелькнуло смущение или мне показалось?
– Ну, и чей тогда сундук?
– Жан-Клод послал, – ответил за всех Джейсон. – На всякий случай, если встретимся с местным Мастером. Он хочет, чтобы
Я нахмурилась и посмотрела на сундук.
– Пожалуйста, скажите, что там нет ничего, что по идее Жан-Клода я должна буду надевать.
Джейсон ухмыльнулся. Я покачала головой.
– Даже видеть не хочу.
– Может быть, тебе повезет, – съязвил Джейсон. – И вместо этого они просто попытаются тебя убить.
Я нахмурилась и посмотрела на него.
– Ты – ну просто копилка радужных перспектив.
– Работа такая, – ответил он скромно.
Натаниель, наконец, открыл глаза, повернулся ко мне, разглаживая обнаженный живот, и предложил:
– Я могу поднять гроб один, но за него не удобно ухватиться, так что мне нужна помощь.
– Не сомневаюсь, – сказала я.
Он моргнул и поднял руку, чтобы прикрыть глаза от солнца. Я подошла к нему и полностью закрыла собой солнце, чтобы он мог смотреть не прищуриваясь. Он улыбнулся.
– И что еще за гробовой загар? – спросила я.
Его улыбка потускнела, а потом и вовсе исчезла.
– Это сцена из Склепа, – пояснил он так, будто это что-то объясняло. На самом деле – нет.
– О чем ты?
Он приподнял только голову и плечи, так, словно делал упражнения на пресс. От усилия у него напряглись и привлекательно выделились мышцы на животе.
– Ты так и не смотрела мои фильмы?
– Прости, – сказала я.
Он сел нормально, привычным движением рук приглаживая волосы. Быстрым движением он собрал волосы серебряной заколкой, и откинул свой роскошный хвост цвета красного дерева за спину.
–Я думала, что серебряные украшения жгут кожу ликантропа, – заметила я.
Он тряхнул волосами так, чтобы серебряная заколка касалась шеи.
– Так и есть, – сказал он.
– Похоже, немножко боли заставляет крутиться твой мир.
В ответ он только посмотрел на меня своими необыкновенными глазами. Ему было только девятнадцать, но взгляд у него был намного, намного старше. На бархатной коже не было ни одной морщинки, но в глазах поселились тени, которые уже никогда не исчезнут. Пластическая операция для души – вот что ему нужно. То, что снимет с него тяжкий и ужасный груз знания, сделавшего его таким, какой он есть.
Под менее ужасным грузом чемоданов до нас доковылял Джейсон.
– Один из его фильмов про вампира, который влюбился в невинного человека.
– Ты его видел, – сказала я.
Он кивнул.
Я покачала головой и подняла чемодан.
– Ты пригнал машину? – спросила я Джамиля.
– Фургон, – кивнул он.
– Отлично. Бери чемоданы и показывай, куда идти, – сказала я.
– Я не носильщик.
– Если все займутся делом, мы загрузимся в два раза быстрее. Я хочу как можно скорее увидеть Ричарда, так что возьми что-нибудь и хватит разыгрывать из себя чертову
Джамиль долго смотрел на меня, похоже, медленно считал про себя, и наконец ответил:
– Когда Ричард найдет другую лупу, мне не придется терпеть, пока ты мешаешь меня с дерьмом.
– Договорились, а пока – давай двигай. Кроме того, никто не мешает тебя с дерьмом, Джамиль. А вот когда я решу это сделать, ты сразу поймешь.
Он фыркнул, натянул пиджак и взял сундук. Чтобы поднять его, потребовалось бы, по крайней мере, хотя бы двое неслабых людей. А он нёс сундук так, будто он ничего не весил. Он шёл, не оборачиваясь, оставив мне последний чемодан. Зейн и Шерри снова подняли гроб и последовали за Джамилем. Джейсон потащился следом.
– А мне что делать? – спросил Натаниель.
– Надеть футболку и оставаться около гроба. Да, и следить, чтобы никто не поинтересовался, как там Дамиан.
– Я знаю женщин, которые много бы мне заплатили, чтобы я снял футболку, – сказал он.
– К сожалению, я не одна из них, – ответила я.
– Ага, – задумчиво сказал он. – К сожалению.
Он подобрал футболку с земли. Когда я уходила, он так и сидел посреди площадки верхом на гробе, комкая в руках свою футболку. Он выглядел несчастным в странном, жутковатом смысле этого слова. Я чувствовала, что начинаю жалеть Натаниеля. Жизнь его не баловала. Но виновата в этом была не я. Я оплачивала его квартиру, так что теперь ему не нужно было выкручиваться и сводить концы с концами. Хотя я знала других стриптизеров из Запретного Плода, и им, кстати, сводить концы с концами не приходилось. Возможно, Натаниель просто не умеет правильно обращаться с деньгами. Ну, кто бы мог подумать.
Фургон был большой, чёрный и смотрелся зловеще. Как у серийных убийц из какого-нибудь дешевого фильма для ТВ. В реальной жизни серийщики действительно ездят на фургонах, но их фургоны обычно бледных цветов и изъедены ржавчиной.
Джамиль сел за руль. Мы с Шерри устроились спереди. Остальные вместе с багажом поместились в кузов фургона. Я ждала, что Шерри попросит меня сесть в середине, потому что я ниже её дюймов на пять, но она этого не сделала. Она залезла в кабину, в середину, упираясь длинными ногами в приборную панель.
На дороге было приличное покрытие, почти никаких ям, и если задержать дыхание, на ней могли разъехаться две машины, не ободрав друг другу бока. С обеих сторон дорогу окружали деревья. Но с одной стороны, сквозь проблески между ними, можно было увидеть изумительный обрыв, а с другой – каменистый склон. Я предпочитала вид склона. Деревья росли достаточно густо, чтобы создавать иллюзию безопасности, но иногда, подобно огромной зеленой занавеси, кроны раздвигались, и становилось видно на мили вокруг. И тогда иллюзия пропадала, и становилось ясно, как мы высоко. Хорошо, высота была не такой захватывающей, как у Скалистых гор, но если фургон сорвется с обрыва, то результат, в общем-то, будет тем же. Падать с такой высоты не самое любимое моё занятие. Я не вцепляюсь в обивку сиденья, как в самолёте, но в душе я далеко не горец, и мне не терпелось оказаться на равнине.