Голубая роза. Том 1
Шрифт:
— Я — Том Пасмор, мистер Лангенхайм.
— Том Пасмор? Вот как. Ты приехал пожить в доме дедушки? Том кивнул.
— И куда же ты идешь? Поднимайся сюда, парень, я куплю тебе пива. И вообще все, что ты захочешь.
— И иду в Игл-лейк отправить письмо и осмотреть город.
— Туда никто не ходит, — заявил мистер Лангенхайм. — И письма здесь тоже никто не пишет — о чем писать, когда ничего не происходит? А если бы и происходило — все, кому можно писать, находятся здесь, рядом.
Том помахал ему и отправился своей дорогой.
— Увидимся за ужином! — прокричал ему вслед Нейл.
29
На
В самом начале главной улицы, между деревянной почтой и библиотекой стояло двухэтажное каменное здание, в котором располагалась редакция «Игл-лейк газетт». Дойдя до этого места, туристы обычно оборачивались и смотрели, не забыли ли они куда-нибудь зайти. Полицейский участок, напоминавший небольшую крепость, пристроился сбоку от ратуши, на которой висел белый плакат с надписью: «Администрация Игл-лейк благодарит вас за то, что вы решили нанести нам визит». Чуть ниже висел другой плакат — «Оленье озеро — 8 миль, Озеро потерянной луны — 12 миль, Северный полюс — 2.546 миль. Посетите поселение индейцев».
Том вошел в здание редакции и подошел к деревянной конторке. Лысоватый человек с бабочкой сидел за столом, а за ним другой — худой и высокий, в клетчатой рубашке — играл на линотипе, как музыкант на органе. Человек в бабочке поднял глаза и увидел Тома. Тогда он встал из-за стола и подошел к конторке.
— Хотите дать объявление? Можете написать текст на бланке, если, конечно, я найду его...
Он наклонился и заглянул под конторку.
— Я надеялся, что смогу просмотреть здесь старые номера вашей газеты, — сказал Том.
— За какое число? Все номера за последнюю неделю лежат на стойке у дивана, а более ранние подшивают и складывают в хранилище наверху. Вы просто хотите просмотреть подшивки или интересуетесь чем-то конкретным? Вообще-то наше хранилище не является одной из достопримечательностей города.
— Я хотел бы просмотреть последние номера с хроникой происшествий, особенно тот, где говорится об ограблении дома Барбары Дин. И еще мне нужны газеты за все лето двадцать пятого года, в которых писали об убийстве Джанин Тилман.
— А кто вы собственно такой?
Мужчина надел на нос очки в черепаховой оправе и внимательно поглядел
«Если сказать, что я — любитель преступлений, этот парень вышвырнет меня отсюда, — подумал Том. — И будет абсолютно прав».
— Я учусь в Тулейне на факультете социологии, — сказал он. — На следующий год мне надо писать курсовую работу, и я решил собрать кое-какой материал, пока отдыхаю здесь.
— Преступность в курортных районах или что-нибудь в этом роде?
Том сказал, что пока еще не знает точно, как назовет свою работу.
— Может быть, прошлое и будущее? — предложил мужчина.
— Еще немного, и я попрошу вас написать ее за меня.
— Недели через две я бы отказался, — сказал мужчина. — Но сейчас здесь относительно спокойно. К середине лета на главной улице будет в два раза больше народу, чем сейчас, как ни трудно в это поверить. Кстати, меня зовут Чет Гамильтон. Я владелец и главный редактор этого убыточного предприятия.
Человек у линотипа тихонько захихикал.
Том также представился, и они с Гамильтоном пожали друг другу руки.
— Думаю, я могу отвести вас наверх, чтобы вы могли начать, но, конечно же, не могу постоянно находиться с вами. Когда закончите, положите все на место и погасите свет. Просто скажите мне, когда решите, что на сегодня хватит.
— Спасибо. Это просто замечательно.
Гамильтон вышел из-за конторки.
— Я писал статьи о местных ограблениях, — сказал он. — Так что можете воспользоваться моими материалами.
Гамильтон и Том вышли на улицу, подошли к двери с другой стороны здания, и редактор достал из кармана связку ключей.
— Вам важно понять одно, — сказал он. — Все люди, которые приезжают на Игл-лейк, у себя дома — серьезные, добропорядочные граждане. Они работают целыми днями и аккуратно платят налоги. Но, приехав сюда, на север, эти же самые люди превращаются в жадных до впечатлений детей, — найдя нужный ключ, Гамильтон вставил его в скважину. — Именно поэтому преступления в курортной зоне отличаются от преступлений в других местах. Оказавшись вдали от дома, люди меняются. — За дверью Том увидел обшарпанную лестницу. — Я поднимусь первым и включу свет.
Том последовал за Гамильтоном вверх по ступеням.
— Люди, которые никогда не зарились на чужое, становятся клептоманами, — продолжал тот.
Дойдя до конца лестницы, он повернул выключатель. Толстые подшивки «Газетт» расположились рядами на металлических полках. В дальнем конце хранилища стояли деревянный стол и стул.
— Вы ведь, наверное, с Милл Уолк? — спросил Гамильтон.
— Да, — подтвердил Том.
— Я так и думал. Вы ведь отдыхаете на Игл-лейк, а туда, сколько я себя помню, приезжают жители Милл Уолк. Дэвид Редвинг скупил когда-то всю землю вокруг озера и перепродал участки людям из своего окружения. — Редактор снял с полки два тома подшивок и положил их на стол. — К тому же, вы упомянули Джанин Тилман, а это имя может знать только человек с Милл Уолк. Она была первой дачницей, которую убили в этих местах. По крайней мере это было первое убийство, которое удалось доказать. — Гамильтон подошел к другой полке и взял два тома недавних подшивок. — Думаю, здесь вы найдете все, что хотите.