Голубая Сфера
Шрифт:
Это было самое натуральное предательство. Все подразделение оказалось связано и переправлено в левый флигель. Рядом был грузовик, в который и затолкали всех.
– Что это за шутки, Шиссель?
– спросил Хилкинс.
– Скоро узнаешь.
– ответил лейтенант, захлопывая дверь фургона.
Машина унеслась с базы и вскоре семерых человек вывели из нее. Рядом был небольшой самолет. Всех позадили внутрь и машина взлетела. Семеро спецназовцев были связаны. Рядом была вооруженная охрана, которая не дремала и постоянно следила за семеркой.
– Не понимаю. Что это
– спросил Хилкинс.
– Молчать!
– приказал один из солдат.
Самолет летел куда-то несколько часов. Наступил рассвет и все поняли куда попали. Внизу уже была не Галлия, а Великий Союз.
– Дьявольщина!
– воскликнул Айд.
– Ну мы и влипли.
– сказал Хилкинс.
– Молчать!
– закричал солдат и ударил Айда прикладом.
Все замолчали. Самолет вновь продолжал мерно гудеть, а затем послышались изменения и машина пошла вниз. Она приземлилась на какой-то базе, где семерых человек встретили солдаты армии Великого Союза и несколько генералов.
– Вот и подарок ко дню рождения Генерального Секретаря.
– сказал один из генералов.
– А сначала мы их хорошенько поджарим.
– сказал другой.
Семь человек оказались в тюрьме. Их рассадили в разные одиночные камеры и начали допросы. Несколько дней семерых людей пытали без причин и спрашивали, спрашивали, спрашивали. Их пытались заставить подписать отказ от своей страны и заявление о предоставлении политического убежища.
Наконец, наступил день, когда допровы прекратились. В течение двух дней всех семерых кое как привели в порядок, а затем усадили в машину, которая под большой охраной отправилась в столицу.
Семерку провезли в Кремль и она предстала перед Генеральным Секретарем.
– Как я рад вас видеть снова!
– воскликнул он и хлопнул в ладоши.
– Вот теперь мы устроим настоящую Мировую Революцию!
– Вас окружают предатели.
– сказал Айд.
– Нет. Теперь я не куплюсь на эту удочку. Вы заплатите за все! Вы!..
– Он перешел на крик и еще долго ругался, прежде чем приказал отправить семерых человек в камеру пыток.
– А вы, товарищ генерал, ищите тех двоих!
– прокричал он кому-то из генералось.
– Мы их ищем… - ответил тот понуро.
Семерка вновь оказалась в камерах, но на этот раз вместе. Каждый день над ними издевались без всяких причин. Иногда на это представление приходил смотреть сам Генеральный Секретарь и тогда мучители были особенно усердны.
Им ломали кости, затем лечило, затем снова ломали. Их жгли, пытали холодом и голодом. Их душили в газовой камере…
– Нравится?
– со злорадством спросил Генеральный Секретарь.
– Сегодня к вам присоединится еще один ваш дружок.
В клетку, где находились семеро человек втолкнули еще одного. Его лицо было в крови, у него так же были перевязаны пальцы и он упав еще какое-то время лежал на полу. Помочь ему встать было некому, потому что у семерки были переломаны руки.
Человек кое как поднялся и сел около стены. Его было не узнать.
– Что же ты молчишь?
– спросил Генеральный Секретарь.
Восьмой узник только что-то проговорил
Перед семеркой был Президент Айцеха.
Никто ничего не сказал на это. Айд лишь кое как сумел изобразить на лице улыбку, а затем она исчезла, когда его ударили в живот.
Сколько это продолжалось никто не знал. Дни и ночи слились в один сплошной кошмар. Он продолжался и продолжался. В какой-то из дней рядом в камере появилось несколько других человек. Их так же пытали и мучали. Восьмерым узникам от этого стало несколько легче. Палачи занимались другими. Это было ужасное ощущение. Люди в клетках каждый раз замирали и смотрели на входящих садистов. И те и другие думали лишь о том, что бы мучения достались другим.
А садисты, зная это, перед самым началом играли со своими жертвами, заставляя их выбирать кому достанутся пытки в этот раз. Они не соблюдали очередности и пытали то одних, то других, то обоих вместе.
Так же, как всегда в подвал пришли люди. Восьмерых человек вывели и подняли наверх. Им ничего не говорили, а лишь засунули в машину и та куда-то поехала. На какое-то время восьмерка получила отдых, а затем их бросили в барак, где было множество других людей.
Никто ни с кем не говорил. По бараку ходили солдаты и пресекали все попытки переговоров. Людям не давали вставать. Им лишь иногда приносили воду и кто-то из узников ходил по бараку, разнося кружки с водой. Какой-то день был объявлен банным. Людей заставили раздеться, а затем пришли солдаты со шлангами и начали поливать узников холодной водой.
Вновь шло время. Молчание и постоянная ходьба рядом солдат могла свести с ума. Постоянное лежание на спине. Вода и иногда хлеб. Люди совершенно обессилели от голода.
Вновь была мойка из шлангов и после нее всех подняли и заставили выходить из бараков. Рядом был загон со свиньями. Нескольких человек отделили от всех и бросили туда. Животные налетели на обессилевших людей и загрызли их на глазах остальных…
Людей повели дальше и подвели к новому загону. В нем были тигры, которые с горящими глазами смотрели на людей и кидались на решетку. Из группы вывели восьмерых. Ими оказались семеро спецназовцев и бывший Президент Айцеха. Восьмерку подвели к краю. Солдаты уже были готовы их столкнуть вниз к хищникам, когда поступил новый приказ. Восьмерку отправили назад и повели куда-то дальше.
Их запихнули в грузовик и машина поехала куда-то из лагеря.
Их выгрузили посреди какого-то леса. Солдаты смеялись, а затем машина уехала, оставив людей одних. Они еще долго смотрели на дорогу, по которой уехал грузовик.
Хилкинс знаком показал идти к деревьям и шесть человек пошли за ним. Еще один двинулся позже вслед. Они прошли какое-то расстояние. Хилкинс показал на плоды, висевшие на дереве. До них было сложно добдаться и каждый пробовал залезть на дерево. Больные руки и пальцы не давали этого сделать.