Голубки воркуют… Коршуны снова на охоте

Ренсинк Татьяна

–Где Иона? – уставившись с тревогой на них, вопросил Пётр.

Тесть подошёл и, стараясь сдержанно себя вести, сказал:

–Её нет дома. Приезжал учитель, которого так ждали, а не прошло и часа урока, как мы их не обнаружили, но видели, как она садилась с ним в карету.

–Бежала, наша девочка, – снова стала плакать тёща, а поражённый от узнанного Пётр широко раскрыл глаза от возмущения:

–Как бежала? Мы же помирились! И какого чёрта, она вдруг бежала с первым попавшимся человеком?! Она в своём уме?!

–Граф, –

хотел что-то сказать стоящий позади у дверей слуга, и Пётр резко оглянулся:

–Как позволили выйти?!

–Господин учитель достал пистолет, – пожал тот плечами.

–Пистолет? – усмехнулся он, ещё более удивлённый и бросил ему в руки свою треуголку. – Какой пистолет?

–Двуствольный, каким любите и Вы пользоваться, – сразу ответил слуга, но Пётр стал прохаживаться по гостиной, стараясь понять случившееся, понять причины.

Тёща снова всхлипнула, не имея сил говорить от душивших слёз. Тесть помог ей сесть обратно в кресло и устроился в соседнее. Наступившая тишина длилась недолго. Остановившись у столика с напитками, Пётр смотрел туда:

–Урок проходил здесь?

–Да, – ответил тесть.

–Вы уже пили? – взял рюмку с недопитым содержимым Пётр и оглянулся на него.

Тот сразу замотал головою и указал на слугу:

–От Вас поди остался. Он не убрал.

–Мой слуга никогда не трогает, если что не допито, пока не прикажу. Я коньяк допивал. Здесь было чисто, – стал он разглядывать и нюхать содержимое рюмки.

–Значит, Ваш учитель пил, – сказал тесть. – Иона не могла такое пить.

–Да, – продолжал нюхать и морщиться Пётр. – Она не могла… Странный запах… Либо в коньяк что-то подсыпали, либо после налили что-то другое… Запах коньяка отдалённый. Не пойму, что это.

Он всё нюхал, пытаясь узнать содержимое, но всё было бесполезно:

–Странный запах,… ужасный… Это не коньяк. Нечто горькое, кислое… Вам не знакомо?

Пётр преподнёс к родителям любимой рюмку, и те стали нюхать, сосредоточившись на том, чтобы распознать, а тёща тут же замахала платочком:

–Это же дурман-трава! Мне её когда-то прописывал доктор, но если много употребить, то опасно может быть. Сильное отравление, даже галлюцинации! Господи, моя девочка! – воскликнула она в ещё большем расстройстве и прильнула в объятия супруга, не менее испугавшегося за дочь.

–Вы привезли эту траву сюда? – смотрел Пётр на них, сдерживая и гнев, и страх в себе.

–Нет, что Вы! Она мне не нужна уже! То было лекарство по болезни, – плакала неутешная мать.

–Откуда тогда здесь подобное средство? – нахмурился он, а отец любимой вопросил:

–Здесь есть ещё русские, вхожие в дом? И кто этот учитель? Вы в нём уверены?

–Я его никогда не видел, – смотрел на рюмку Пётр, отойдя с нею обратно к столику. – Я написал одному другу,… Валентину,… чтобы помог найти хорошего учителя шведского для Ионы…

Он замолчал, о чём-то размышляя, будто понимание чего-то

к нему стало приближаться. Только отвлёкший слуга вдруг сообщил о прибытии Генерал-губернатора. Махнув ему рукой пригласить гостя, Пётр отставил рюмку на столик и повернулся лицом ко входу.

Вошедший гость поприветствовал всех и остановился перед ним, говоря на шведском, что никак не могли понять родители Ионы, с тревогой следившие за каждым…

–Я приехал не вовремя? – вопросил Генерал-губернатор, но тут же получил внимательный взгляд Петра в ответ. – Вы были вчера в Стокгольме?

–Был, – ответил тот.

–Не знаете ничего о трупе с русскими инициалами на щеке? – сделал удивлённый и крайне строгий вид Генерал-губернатор, на что Пётр так же хладнокровно ответил:

–Знаю. Обещаю разобраться в этом деле.

–Потрудитесь отыскать и Клеменса, которому поручили дело египетских статуэток, – ответил с нескрываемым недовольством Генерал-губернатор. – Он исчез. Его нет ни дома, ни на службе. Вы будете отвечать за него. Если нужны люди, зовите, поможем.

–Я его найду, – стойко отреагировал Пётр, глядя прямо в глаза, и тот, верил или нет, но тут же откланялся.

–У Вас проблемы? Что случилось? – тут же стал спрашивать тесть.

–Не беспокойтесь, – вздохнул Пётр глубоко.

Он отошёл к слуге, в руках которого так и была его треуголка, и забрал её, снова надев.

–Куда Вы? – смотрела с тревогой тёща.

–У меня первое дело – отыскать Вашу дочь,… мою супругу, – сглотнул Пётр, еле сдерживая переживания. – Но я её найду.

Он отошёл к секретеру и стал срочно что-то писать на чистом листе бумаги…

Глава 8

Дописав скорое послание, Пётр протянул его подошедшему слуге:

–Отнесёшь по адресу и отдашь лично в руки.

Когда слуга удалился выполнять приказ, он повернулся к следившим за происходящим встревоженным родителям любимой:

–Я послал его к своему товарищу по службе. Тот начнёт поиски пропавшего следователя, которому я отдал одно дело… Найти исчезнувшие египетские статуэтки той дамы, что была здесь. В Стокгольме же ждёт в назначенном месте Никитин, который следит за всеми, кто посещает русскую церковь, чтобы напасть на след княжны Хилковой, а там и наворованных в России денег.

–Теперь ещё и Иона бежала, – молвил с тревогой тесть. – Вы занимаетесь тремя делами одновременно.

–Найти Иону – дело первое, – взглянул Пётр с промелькнувшей в глазах печалью, и тут он заметил лежащий под секретером небольшой осколок.

Подняв его и увидев, что это часть лица статуэтки, он поразился:

–Египетская статуэтка?

Призадумавшись, он молвил ещё несколько слов:

–Графиня Нордин… Валентин… Учитель…

Убежав в кабинет и быстро обыскав стол, словно искал какую-то бумагу, Пётр засмеялся: