Голубоглазая ведьма
Шрифт:
Маркиз заметил, что парк даже вблизи дома зарос и явно требует ухода. Запустение коснулось не только парка. Гость был вынужден довольно долго ждать, чтобы слуга подошел к нему принять лошадь. Наконец к нему приблизился грум.
Прежде чем спешиться, маркиз приказал ему позвонить в дверь. Затем он направился к дому.
Навстречу маркизу вышел седой пожилой лакей в чересчур свободной ливрее, которая, должно быть, была сшита слишком давно и стала велика похудевшему и сгорбившемуся старику.
Присмотревшись
– Боже мой, Бейтс! Неужели это вы?
– Я, – ответил старик, щуря слезящиеся глаза. – Мастер Освин, – наконец узнал он. – Вот никогда бы не подумал, что мне доведется вас снова увидеть.
– Я вернулся в замок, – пояснил маркиз. – А теперь вот хотел нанести визит сэру Каспару.
– Сэра Каспара нет дома, мастер... то есть я хочу сказать, милорд, – ответил старик. – Однако, может быть, вы зайдете, ваша милость. Давненько вы здесь не были.
– Да, прошло более десяти лет, – задумчиво сказал маркиз. – Я приезжал, чтобы провести с Джоном рождественские каникулы.
– Помню-помню, – закивал Бейтс. – Это было Рождество 1789 года, а на следующее лето мастер Джон утонул.
Через мрачный, отделанный темными дубовыми панелями холл маркиз прошел в гостиную, которая после смерти леди Трайделл приобретала все более запущенный вид.
На смену элегантным диванам и стульям пришли более простые и массивные, а безделушки, придающие гостиной уют, оказались вытеснены со столов книгами, шкатулками с табаком и подставками для наборов курительных трубок.
Теперь комната выглядела совершенно нежилой.
Вероятно, она пришла в такое состояние, когда сэр Гарольд из-за болезни оказался заточенным в своей спальне, а после его смерти никто не удосужился привести ее в порядок.
– Как поживаешь, Бейтс? – спросил маркиз.
– Пока неплохо, только вот берет беспокойство, что со мной будет, когда мне придётся отсюда уходить, – горько вздыхая, отвечал старик.
– Что ты этим хочешь сказать? – не понял маркиз. – Куда тебе придется уходить?
– Сэр Каспар отказался от моих услуг, милорд! – с горечью ответил старый слуга.
– Отказался от услуг? Но ведь ты проработал здесь всю жизнь, и этот дом невозможно вообразить без тебя, – возразил маркиз.
– Да, я провел в услужении этой семье пятьдесят три года, милорд! Я пришел сюда двенадцатилетним мальчишкой и дослужился до дворецкого. Сэр Гарольд всегда был мной доволен.
– Так почему же сэр Каспар тебя уволил? Я надеюсь, он хотя бы позаботился тебя обеспечить в старости.
– Пенсию-то он мне пообещал, да вот только мне не верится, что он сдержит слово.
– А он дал тебе жилье? – резко спросил маркиз.
– Нет, ваша милость, идти мне отсюда совсем некуда, – совсем поник старый дворецкий.
Маркиз нахмурился. Слова Бейтса подтверждали доходившие до него слухи, а также то, что рассказывал
– Я не могу поверить, что сэр Каспар способен так поступить, – сказал маркиз, едва сдерживая гнев. – Однако если твои худшие опасения сбудутся, ни о чем не беспокойся, Бейтс. Мой управляющий подберет тебе домик в Ридж-Касле, а если захочешь, можешь жить в самом замке сколько тебе угодно.
Бейтс с недоверием взглянул на него.
– Вы говорите это серьезно, ваша милость? Я бы еще мог поработать десяток лет. От безделья я в несколько месяцев сойду в могилу. Я ведь трудился всю свою жизнь, вот уже состарился, а как остановиться – не знаю.
– Вот и хорошо, Бейтс, – кивнул маркиз. – Я с удовольствием приму тебя на службу. Я ведь помню, как к тебе был привязан Джон.
– Мастер Джон был настоящим джентльменом, – с чувством произнес старик, с удовольствием погружаясь в воспоминания. – Его все любили. Ума не приложу, как он мог утонуть, ведь лучшего пловца не было во всей округе.
– А как это случилось? – взволнованно спросил маркиз. – Ты ведь знаешь, после его смерти я уже не возвращался в Эссекс. Сразу же из Оксфорда я записался в армию. Так что я до сих пор не знаю подробностей этого печального происшествия.
– Вы же знаете, милорд, как Джон любил плавать. Вот он и пошел купаться, как всегда.
– Да, плавать он любил, – задумчиво подтвердил маркиз.
– Мастер Джон не боялся озябнуть или простудиться, – продолжал Бейтс. – В тот день над морем опустился сильный туман. Дул ветер, но волны были средние, совсем не такие, как зимой. В такую погоду нет опасности и для неумелого пловца, что уж говорить о мастере Джоне?!
Маркиз знал, что вода в реке Блэкуотер зависела от морских приливов. Когда уровень воды в море сильно поднимался, река становилась опасной, но летом она не представляла никакой угрозы. Джон, как было известно маркизу, всегда ходил купаться в Стипл-Крик.
– Мастер Джон ушел и не вернулся. Дело близилось к вечеру, и я стал беспокоиться, что он опоздает к обеду и рассердит сэра Гарольда. Я – к Каспару. Спрашиваю, не видел ли он брата. А он говорит, что с утра не видел.
Бейтс помолчал, а маркиз не торопил его. Наконец старик продолжил:
– Настало время обеда. Сэр Гарольд сказал, что ждать никого не будет, и велел подавать на стол. Но мастер Джон не пришел и после обеда. Я сам отправился на его поиски и дошел до расселины.
В голосе Бейтса звучало неподдельное волнение. Должно быть, он заново переживал печальное событие десятилетней давности.
– Прилив кончился, и небо разъяснилось. Я повернул домой и вдруг вижу – полотенце, рубашку и туфли мастера Джона, в которых он уходил купаться.
Старый дворецкий замолчал и горестно покачал головой. Маркиз не торопил его.