Голубоглазая ведьма

Картленд Барбара

– И что же он сказал?

– Сказал, что произошла ошибка. Умирающая женщина ждет священника на берегу. Он торопил дедушку, все повторял, что времени очень мало.

– И ему не задали никаких вопросов? – удивился маркиз.

– Он ведь очень спешил, – простодушно объяснила девушка. – Дедушка не стал медлить. Мы едва поспевали за тем человеком. Да, вот еще что: он, очевидно, был высокого роста, так как шел к лодке очень широкими шагами. Мы с дедушкой не могли за ним угнаться.

– А лодка была та же, на которой вас доставили на остров?

–

Нет, другая. Эта была немного попросторнее. Мы забрались в лодку, мужчина взялся за весла. Я думала, что он повезет нас к Голдхэнгер-Крику, но он неожиданно повернул к противоположному берегу.

– И вы, конечно, спросили, куда он направляется?

– Я сидела на носу лодки, а дедушка – между мной и незнакомцем.

Идилле показалось, что ее слова удивили маркиза, и она поспешила пояснить:

– Дедушка, несмотря на свой преклонный возраст, был очень деятельным и сильным. Он взялся за вторую пару весел. Дедушка сказал нашему спутнику: «Я вам помогу. Так мы выиграем время».

– Дедушка даже не спросил, почему надо грести на юг, а не на север? – настаивал маркиз.

– Вероятно, он спросил, только я не помню. Сейчас это может показаться странным, но мне было не до того. Уж очень я расстроилась, что в спешке оставила на острове суп и гостинцы для детей.

Она помолчала, собираясь с силами для дальнейшего рассказа.

– Пожалуй, они все-таки разговаривали, – припомнила Идилла. – Я еще заметила, что мужчина говорит без эссекского акцента, как образованный джентльмен.

– А что произошло потом? – осторожно спросил маркиз, предчувствуя, что близится самый драматичный момент повествования.

– Я уже рассказывала. – Голос Идиллы приобрел тусклый, безжизненный оттенок. – Сгущались сумерки, я вглядывалась в очертания берега. А потом, повернув голову, увидела, что наш спутник зачем-то встал. Все произошло так быстро! В следующее мгновение он ударил дедушку.

Идилла зажмурилась. По ее щекам текли обильные слезы.

– Это было так ужасно! Дедушка уронил весла. Он пытался загородить голову руками... Кажется, он назвал мое имя. Должно быть, хотел предупредить меня об опасности или просил убийцу пощадить меня... А потом я услышала плеск воды – негодяй выбросил дедушку за борт. Брызги разлетелись во все стороны и попали мне на плащ.

Маркиз привлек к себе совсем павшую духом Идиллу.

– Бедное дитя! Будем надеяться, что весь этот ужас остался в прошлом. А ваш дедушка был бы рад, если бы узнал, что вы остались в живых.

– Я не знаю, кто убил дедушку и зачем. Но теперь убийца подбирается ко мне! – сказала Идилла. – Меня тоже хотят убить! – Девушка перешла на шепот.

Маркиз мысленно признавал ее правоту. Ночное происшествие могло иметь единственное разумное объяснение. Убийца узнал, что Идилла осталась жива, И стремится во что бы то ни стало избавиться от опасной свидетельницы – из страха перед разоблачением.

Маркиза удивляло одно: почему подосланные в замок преступники затеяли это

нелепое похищение? Куда проще было бы без шума разделаться с девушкой в ее спальне!

«С другой стороны, – подумал маркиз, – в Англии, вероятно, не так легко нанять убийцу. С каждым годом число насильственных преступлений растет, и схваченные злодеи не могут рассчитывать на снисхождение. Убийц отправляют на галеры, откуда нет спасения».

Очевидно, джентльмен с правильной речью заплатил каким-нибудь отпетым негодяям, чтобы те выкрали Идиллу и доставили ее в условленное место. А там уж он собирался расправиться с девушкой собственными руками.

Маркизу показалось, что он стоит на пороге разгадки. Замысел преступника стал ему ясен. Непонятны были лишь мотивы злодеяния.

В отношении личности убийцы у маркиза возникли смутные предположения, но они были столь чудовищны, что, не имея убедительных доказательств, он и сам не решался в них поверить.

Решив дать своей бедной гостье покой после минув-тих треволнений, маркиз не стал делиться с ней своими домыслами.

Между тем дрожь Идиллы унялась, девушка, облегчив душу рассказом о страшных событиях, постигших ее, заметно ободрилась.

– Завтра мы сможем кое-что про вас узнать, – пообещал маркиз. – А сейчас прошу вас попытаться заснуть. Не отдохнув как следует, вы не сможете мне помочь, а я никак не обойдусь без вашего участия.

– А что я должна делать? – робко спросила Идилла.

– Я намерен передать преступников в руки правосудия. При этом я имею в виду не только пару мелких негодяев, которые, действуя по чужой указке, забрались сегодня в мой дом, но и того злодея, что стоит во главе этого поистине дьявольского заговора, – решительно пояснил маркиз.

– И я могу оказаться в этом полезной? – взволнованно воскликнула Идилла.

Судя по всему, она была несказанно обрадована такой возможностью.

– Ваша помощь совершенно необходима, и я уверен, что вы справитесь. Поэтому-то я и хочу, чтобы вы как следует отдохнули. Но вам, наверное, будет страшно оставаться одной. Я побуду здесь до утра, прилягу на том диванчике.

– Однако вам будет неудобно, – возразила Идилла.

– Мне приходилось довольствоваться и более суровыми условиями, – заметил маркиз. – Не забывайте, я ведь служил в армии. Если захотите, я как-нибудь расскажу вам про свои военные годы. Но сейчас вам пора засыпать. Жаль, что я не умею петь колыбельные песни.

Заметив, что девушка колеблется, маркиз предложил:

– Если хотите, я могу вызвать няню. Однако, боюсь, добрая старушка потребует столь пространных объяснений, что не даст вам сомкнуть глаз до рассвета. Будет куда благоразумнее, если вы позволите остаться с вами мне.

– Я сама буду рада, если вы побудете со мной! – просто сказала Идилла.

– Вот и договорились, – удовлетворенно кивнул маркиз.

Подавив желание поцеловать Идиллу, маркиз поднялся, помог ей получше укрыться и задул свечи.