Голыми глазами (сборник)
Шрифт:
Он споткнулся, стал падать и повис, уже и в падении понимая, что, как и стул, не достигнет казавшегося спасительным пола.
Юрий Леонидович, стиснутый так, что трудно было дышать, наклонно висел, обмотанный на манер веретена, в сетях в собственной прихожей.
Мыслей о спасении уже не было.
«Кешка утром выбежит из комнаты и тоже попадется», – мелькнуло только.
Притянутая к бедру кисть руки сделала судорожное движение и нащупала что-то маленькое и твердое через трикотаж домашних брюк.
Зажигалка. Ну да, крошечная, дурацкого сиреневого
Уже задыхаясь и почти теряя сознание, он осторожно вытянул ее оттуда двумя пальцами, чиркнул.
И сразу почувствовал, как ослабли путы на боку и животе.
Паутина не горела. Но легко плавилась, съеживаясь в комочки, как капроновая нить.
Хватка ее распалась, и он, сперва судорожно, а после размеренно и планомерно водил и водил вокруг себя спасительным огоньком. Адское сооружение разрушалось, становилось нестрашным и обнажало вновь стены, зеркало, вешалку, эстамп с видом новогородского кремля, телефонный столик.
Прошло минут пять, а может, пятнадцать или все полчаса.
Кошмар кончился. Паутина, как театральные декорации в модернистской постановке, серыми лохмотьями свисала со светильника и потолка.
Пауков нигде не было видно.
Запеленутый дохлый попугай комком валялся под вешалкой.
Пахло жженым, вроде кости или паленой шерсти.
Юрий Леонидович опустился на пол, привалившись к стене.
По лбу его лился пот. Руку жгла нагревшаяся, как маленький утюг, сиреневая зажигалка. Пальцы дрожали.
Он дотянулся до брошенной у телефона пачки, вытянул сигарету, чиркнул еще раз, заодно съежив язычком пламени свисавший со столика паутинный клок, закурил.
Перед глазами явственно мелькнула телереклама с загорелой мужественной рукой, подносящей огонек к тонкой девичьей сигаретке:
БЕЗОТКАЗНЫЕ ЗАЖИГАЛКИ “CRICKET”.
P. S. Уважаемые господа из фирмы “Cricket",
если Вы возьмете за труд обратиться к любому владеющему русским языком эксперту, то будете уведомлены, что прилагаемая новелла содержит рекламу Вашей продукции.
Поскольку это художественное произведение не задумывалось как реклама, то будет опубликовано и так.
Но автор готов принять вознаграждение, если таковое будет предложено.
С уважением и надеждой,
Пачули
Юрию Косаговскому
Читал я тут на ночь рассказ и наткнулся на слово «пачули». Вот ведь бывает так! Знакомое вроде словцо, а что означает – забыл. Пикули помню: это такие маленькие маринованные овощи. И Пачкулю помню Пестренького – Незнайкин друг, они с ним в Солнечный город вместе ездили. А пачули из головы точно вымело.
Вылезать
Скорей всего, еда такая. Хороши, наверное, если их, прямо сырые, оливковым маслом полить, да еще лимонным соком сбрызнуть, и запивать холодненьким белым вином – а через дорогу пляжный песок, и море, и там какой-нибудь чудила возится с серфингом, все не может парус от воды отлепить… Или варят их? Пачули по-венгерски, с мясом и перцем, или там по-белорусски, в горшочках.
Нет. Верней – украшение на гардинах. В виде розочек или рюшей – черт, тоже вылетело, что за рюши такие – их еще на самом верху нашивают, где складки и кольца за палку цеплять. «Ах, какие у вас шторки миленькие, с пачулями!»
Глупости, какие там рюши. Просто – словечко нежное. Вот, послушайте: «Па-чу-уля моя, па-чуу-ленька…» Слышите? Гибкая такая, русая. Волосы коротко стрижены – ну не совсем уж коротко, до половины шеи – и кеды на загорелых ногах.
Перевернул я подушку, сам тоже перевернулся на спину. И мыслям другое течение дал.
Яснее ясного. Пачули – это племя. Латиноамериканское, у подножия Анд живет. Роста невысокого, но сложены изумительно, и кожа коричневая. Мужчины в холщовых штанах ходят, с бахромой, грудь голая, только на плечах яркая накидка, и шляпы с во-о-от такими полями. А женщины в цветные ткани заворачиваются, вроде сари. Народ веселый, приветливый. Колонизаторы их в горы угоняли, на рудники, но они все-таки выжили. Теперь кошельки из птичьих перьев делают, дудки и глиняные горшки – на сувениры. И песни под свои же дудки поют, даже в Штатах гастролировали.
Или не племя и не у подножия Анд? А в джунглях Индонезии и маленькими стадами? В брачный период разбиваются парами, когда же детеныши подрастут, снова сходятся на зеленой полянке у ручья. И это редкое, дивное зрелище: мамаши-пачулихи осторожно высовывают свои изящные головки с черными блестящими глазами из зарослей, осматриваются и только потом выбегают на изумрудную, еще невытоптанную траву. За ними скачут или семенят пачулята с красновато-коричневыми спинками и белым брюшком – сперва робко, не отходя на полшага от своих, а после принимаются носиться по всей лужайке и бодаться безрогими выпуклыми лбами или вдруг притихают, налетев с разбега на одного из могучих самцов, недвижно, точно выбитые из камня, несущих дозор на приподнятом берегу ручья и только чуть-чуть поводящих шеей, высматривая хищника или другую опасность…
А может быть они – обувь. Узорчатая, без задников.
Случай с Фоминым
Ветер дул в лицо, оттого Фомин проснулся.
Форточка открылась, наверно. Рука тщетно пошарила натянуть одеяло. Упало, что ли.
Что-то не так. Да он в одежде. С чего бы. Время посмотреть. Провел рукой в сторону, где должен быть столик, но не нащупал. Ни столика, ни часов, ни очков, а нечто вовсе странное. Вроде стружек или морской травы, какой набивали сидения в старых креслах.