Гоминиды
Шрифт:
— Что?
— Я исхожу частично из того, что рассказал Понтер, и частично из нашего понимания квантовой теории. Предположим, что каждый раз, как вселенная расщепляется, она делает это не подобно амёбе — когда на месте амёбы возникает двое её потомков, а первоначальная амёба исчезает. Вместо этого предположим, что это больше похоже на роды у позвоночных: вселенная-прародительница продолжает существовать, и рядом появляется её копия.
— Так? — сказала Мэри. — И что?
— Ну, тогда, видите ли, вселенные окажутся разного возраста. Они могут выглядетьабсолютно идентичными, за исключением того, что вы выбрали на завтрак
Мэри нахмурилась.
— Гмм, Луиза, а вы, часом, не креационистка?
— Quoi?— Но потом она рассмеялась. — Нет-нет-нет, но я вижу параллель, на которую вы намекаете. Нет, сейчас я говорю исключительно с точки зрения физики.
— Как скажете. Но как это связано с возможностью для Понтера вернуться домой?
— Так вот, предположим, что эта вселенная, та, в которой мы с вами находимся — это оригинальная вселенная, в которой осознали себя Homo sapiens, та, что отделилась от вселенной, где это сделали неандертальцы. Все бесчисленные вселенные, в которых существуют мыслящие Homo sapiens, будут дочерними по отношению к ней. Или внучатными, или правнучатными и так далее.
— Это весьма произвольное предположение, — сказала Мэри.
— Оно было бы таковым, не будь у нас других доказательств. А одно у нас есть, и это как раз прибытие Понтера к нам, а не в любую другую вселенную из бесчисленного множества. Когда квантовый компьютер Понтера исчерпал множество вселенных, в которых существовал его аналог, что он тогда сделал? Понятное дело, попытался обратиться к тем, в которых его не существует. И в процессе он сперва попал в ту, что отделилась от всего дерева вселенных с существующими в них квантовыми компьютерами, в ту, которая сорок тысяч лет назад пошла по совсем другому пути, с другим доминирующим видом людей. Разумеется, как только компьютер наткнулся на вселенную, в которой его не существует, процесс факторизации аварийно завершился, и контакт между двумя мирами был прерван. Однако если в мире Понтера в точности воспроизведут процесс, завершившийся его переброской сюда, я думаю, есть немалая вероятность того, что портал откроется снова именно в нашу вселенную, первой отделившейся от их линии развития.
— Многовато «если», — сказала Мэри. — Кроме того, если они могут повторить эксперимент, почему они этого до сих пор не сделали?
— Я не знаю, — сказала Луиза. — Но если я права, то дверь в мир Понтера может открыться снова.
Мэри ощутила, как что-то переворачивается у неё внутри — помимо картофельных чипсов — когда она попыталась разобраться, какие именно чувства вызвало в ней это известие.
Глава 43
Адекор Халд осматривал шахтного робота, приготовленного для него Дерном. Устройство выглядело довольно жалко — набор шестерёнок, тяг и механических клешней, отдалённо напоминающий сосну с обсыпавшейся хвоей. В недавнем прошлом робот явно пережил пожар — Адекор вспомнил, что слышал о пожаре на шахте месяца четыре назад. Некоторые компоненты робота сплавились, металлические части были сильно изношены, а вся конструкция была черна, словно вымазана сажей. Дерн сказал, что робота должны были отправить на слом и переработку, так что никто не удивится, если он исчезнет.
Наладить управление роботом удалось
Адекор взглянул на Дерна.
— Всё готово?
Дерн кивнул.
Он посмотрел на присутствующую тут же Жасмель.
— Готова?
— Да.
— Десять, — сказал Адекор, стоя у консоли компьютера; он выкрикивал числа так же громко, как в прошлый раз, хотя сейчас в вычислительной камере его некому было слушать.
— Девять. — Он отчаянно надеялся, что всё сработает — ради Понтера и ради себя самого.
— Восемь. Семь. Шесть.
Он посмотрел на Дерна.
— Пять. Четыре. Три.
Он ободряюще улыбнулся Жасмель.
— Два. Один. Ноль.
— Эй! — вскрикнул Дерн. Его блок управления рывком соскочил с консоли и запрыгал по полу; выходящий из него оптический кабель туго натянулся.
Адекор ощутил порыв ветра, но хлопка в ушах не было; давление в комнате существенно не менялось. Как будто воздух просто заменилидругим…
Губы Жасмель складывались в слова «Не может быть», но звук её голоса полностью заглушил ветер.
Дерн, метнувшись через помещение, задержал уползающий блок управления, наступив на него. Адекор бросился к окну в вычислительную камеру.
Робот исчез. Однако…
…однако кабель был туго натянут в полусажени от пола. Он тянулся от двери в пультовую примерно на две трети поперечника вычислительной камеры, а потом…
А потом пропадал, растворялся в воздухе, словно уходя в дыру в невидимой стене рядом с регистром 69.
Адекор посмотрел на Дерна. Дерн посмотрел на Жасмель. Жасмель посмотрела на Адекора. Все трое бросились к монитору, который показывал изображение с обзорной камеры робота. Но там всё было черным-черно.
— Робот уничтожен, — сказала Жасмель. — Как мой отец.
— Возможно, сказал Дерн. — Или, может быть, видеосигнал не проходит сквозь… это.
— Или, — добавил Адекор, — он попал в совершенно тёмное помещение.
— Что… что нам делать дальше? — спросила Жасмель.
Дерн слегка пожал своими округлыми плечами.
— Давайте вытянем его обратно, — предложил Адекор. — Посмотрим, может ли что-нибудь выдержать прохождение через эту штуку. — Он вошёл в вычислительную камеру и прикоснулся к кабелю, в нескольких шагах от него уходящему в никуда примерно на уровне пояса. Потом он схватился за него двумя руками и осторожно потянул.
Позади него в камеру вошла Жасмель и тоже стала тянуть.
Тянуть было довольно легко, но было ясно, что на другом его конце имеется груз, словно там, по другую сторону, робот висит на нём над бездной.
— Какое натяжение выдерживают кабельные коннекторы на самом роботе? — спросил Адекор Дерна, который, поскольку ему больше не надо было удерживать блок управления, тоже вышел в вычислительную камеру.
— Это самое обычное бедонк– подключение.
— Кабель может оборваться?