Гомо акватикус (первое изд.)
Шрифт:
Чуткие приборы следили за климатом на подводной станции, регистрируя малейшие колебания давления, температуры, влажности. Доктора Шуто и Аквадро во время тренировки на «глубине» ста тридцати метров мерзли и стучали зубами от холода при температуре двадцать пять градусов. Для подводного дома нормальной считалась температура тридцать градусов.
Выходя в открытое море, океанавты, помимо гидрокостюма, надевали жилеты, подбитые стекловатой.
Здоровье океанавтов, как и космических их братьев, контролировали радиоэлектронные датчики-щупы. Изучался состав крови, обмен веществ, работа сердца, почек, легких, слухового аппарата. Кроме того,
Хорошее самочувствие океанавтов во многом зависело от состава коктейля, которым они дышали. Дыхательная смесь содержала всего лишь два процента кислорода. Однако каждый глоток этого синтетического концентрата, сжатого под высоким давлением, был не менее «калорийным», чем обычный воздух с его двадцатью одним процентом O 2.
Как уже говорилось, вся информация со дна моря поступала в координационный центр и расшифровывалась на электронно-счетной машине. Те, кто оставался наверху, в любое время знали о самочувствии своих подопечных.
Однако ни сами обитатели подводного дома, ни наблюдавшие за ними с борта «Калипсо» не заметили опасных отступлений от нормы.
Продолжительная командировка в царство Нептуна оказалась не только возможной, но и вполне безвредной для здоровья человека — в этом могли убедиться даже самые недоверчивые из тех, кто сомневался в успехе экспедиции.
…Два десятилетия назад в прибрежных водах Каспия по соседству с дебрями нефтепромысловых вышек Апшерона возник и вскоре буйно разросся железобетонный лес — нефтебуровые на сваях. С тех пор далеко шагнули в море, противостоя штормам, ажурные сооружения добытчиков «черного золота».
Месторождения в открытом море, удаленные на десятки километров от материка, оказались намного богаче береговых.
Однако буровые на сваях — на эстакадах и искусственных островках вблизи берегов — были лишь «прицельным огнем» в начатом генеральном сражении за морскую нефть.
Осенью 1945 года президент США Гарри Трумэн выступил с декларацией, в которой объявил национальной принадлежностью Соединенных Штатов Америки шельф, окаймляющий страну. У Нью-Йорка шельф простирается на сто миль. Еще далее простирается он у города Гальвестона на юго-западном побережье Атлантики. В Западной Флориде прибрежная часть морского дна с глубинами до ста восьмидесяти метров простирается на целых двести миль.
Таким образом, США получили в свое владение еще один «штат», по площади вчетверо превышающий Техас. Ранее по традиции полоска территориальных вод была от трех до двенадцати миль.
Инициативе США не замедлил последовать Иран. Он объявил своими владениями почти весь Персидский залив. А Перу объявила территориальными воды, раскинувшиеся еще дальше шельфа. Правда, шельф у берегов этой страны, где Анды обрываются круто в море, очень узок.
Притязание на океанскую акваторию объявили также Мексика, Англия, Исландия и другие страны Нового и Старого Света.
Заявление президента было сделано по настоянию нефтяных магнатов, спешивших захватить монополию на подводную нефть. Стало известно, что у берегов Калифорнии, Луизианы и Техаса расположены огромные подводные месторождения нефти. Об этом свидетельствовало пробное бурение со специально приспособленных кораблей.
Изобретение передвижных островов для разведки и добычи нефти и его спутника — природного горючего газа явилось крупнейшей победой в освоении минеральных богатств Мирового океана. Сейчас в нефтяном флоте мира насчитывается около семисот буровых на плаву — разведочных и промысловых. И эта «великая армада» наших дней непрестанно пополняется все новыми плавучими буровыми-гигантами, штурмующими бездны моря.
Но «морская» нефть обнаружена не только на Каспии и континентальном шельфе США. Сказочно богат Персидский залив.
Нефтяные месторождения открыты на отмелях близ Индонезии, Японии, Западной Африки, Индии и некоторых других стран мира.
Колоссальные запасы нефти и газа найдены на дне Северного моря. Здесь ведут изыскания около семидесяти нефтяных компаний Англии, США, Франции, ФРГ, Голландии.
По мнению геологов, совсем не исключено, что в скором времени буровые вышки появятся в Черном море, на Балтике, в Охотском море…
Когда-нибудь люди научатся добывать нефть и на глубинах, измеряемых сотнями метров. Пока же водная оболочка препятствует добытчикам, скрывая доступ к ложу океана. Впрочем, как считают ученые, в будущем гигантское давление гидросферы даже может стать союзником, выдавливая нефть и газ из земли. Останется подключить трубопровод, и под автоматическим нажимом мощных толщ воды, давящих на дно, почти без помощи извне хлынут в береговые хранилища потоки нефти и газа.
Однако до последнего времени нефть добывали только на мелководье, на глубине от десяти до тридцати, в лучшем случае — до сорока-пятидесяти метров.
Причины этого не требуют пространных комментариев. Они известны. Подводные скважины нуждаются в таком же квалифицированном уходе, как и «земные». А нефтяникам-водолазам из-за холода и длительной декомпрессии на больших глубинах трудно пробыть у рабочего места и четверть часа. Чтобы завернуть всего несколько болтов на глубоководной нефтяной скважине, группа водолазов должна совершить десяток погружений. Это отнимает целую неделю времени. А ведь каждое погружение только одного водолаза на большую глубину обходится в несколько тысяч долларов! Не удивительно, что подводные работы пожирают едва ли не половину доходов, какие дает та или иная глубоководная скважина. Потому-то из сотни нефтяных скважин, пробуренных у побережья США на глубине более шестидесяти метров, работает всего дюжина.
Остальные закрыты до наступления лучших времен…
Однако ждать у моря погоды не в правилах деловых людей. Многие нефтепромышленники на Западе уже давно пользуются услугами аквалангистов, умеющих управлять подводными скважинами и ходить в нефтяную разведку. И право, они лучше, чем кто-либо, отдают себе отчет в том, какие выгоды сулят им человеко-рыбы — обитатели подводных домов, взятые на службу нефтяными монополиями.
Кусто со своими коллегами одни из первых начали «батрачить» на нефтяные фирмы. Нередко лишь это и спасало Кусто и его друзей от разорения. Помощь со стороны правительства была самой скромной. Приходилось рассчитывать на собственную инициативу.