Гончарова Г.Д.Средневековая история - 4. Изнанка королевского дворца

королевского дворца 4. Изнанка

– Лилиан!

– Можно подумать, я не знаю, как дражайший супруг меня называл. Поведали! Во всех красках! Знаете, сколько ко мне ездит этих нежных-трепетных? Его величество Алисию временно отпустил, чтобы она всю эту шушеру разгоняла. Так почему вы мне помогаете?

– Потому что я вас вижу. Я надеюсь, немного понимаю.

– И?

–

Вы ведь... если бы не началось все это – вы бы стали такой?

Лиля пожала плечами.

Лилиан – не стала бы. Аля Скороленок? Той вообще нужны были медицина и Лёша. В любом порядке. Но уж точно не налаживать производство кружев и калейдоскопов в чужом мире.

– Вот. Вы такая железная – временно. И если Джес сможет прикрыть вас – вы рано или поздно станете самой собой.

– А если не сможет?

– Маска прирастет к лицу. Такое тоже бывает...

Лиля молчала, глядя в серые глаза.

Почему этот человек смог увидеть? И понять?

Действительно, ты полностью мобилизуешься, когда – на войне. И дерешься до последнего. А потом, когда мир, когда победа, ты складываешь знамена. И возвращаешься домой, печь пироги и растить детей. Такое тоже было в истории. И не раз. И то, что ты дерешься, а не плачешь в уголке – не значит, что ты – леди с яйцами. Прост о у всех разные методы защиты. Кто-то дерется. Кто-то строит из себя бедную-обиженную. Рискуют, кстати, обе группы – одинаково.

Если ты дерешься без скидок, всеми методами – можешь нарваться на ответку. А если строишь из себя обиженную – на тебе могут начать возить воду. А ты и голос повысить не сможешь. Ты же бедная-несчастная... просто у Лили не было второго пути. Перед кем в Иртоне было слезы размазывать? Перед Эдором, мир праху?

Оставалось драться. Вот она и...

Александр это понял. Джес же...

– он не увидит...

Александр смотрел на женщину. Такая... невероятная. Чем-то Лилиан напоминала ему алмаз. Такая же твердая. Такая же хрупкая.

– Боюсь, что так. И хотел вас предупредить.

Лиля

приподнялась на цыпочки и коснулась губами щеки Фалиона.

– Спасибо, Александр. Я обдумаю ваши слова.

– вы ведь написали ему?

– Это не переписка, – горько усмехнулась Лиля.

– А что?

– Поединок.

– так сделайте вид, что отступаете...

– Я подумаю. Давайте поговорим о чем-нибудь другом – пока?

– Пожалуйста. У меня есть весьма симпатичная кобылка по кличке Ветерок. И я хотел бы...

Разговор ушел в сторону лошадей и собак. Лиля училась и этому. Шея, круп, копыта... здесь лошадь не диво из зоопарка, а типичное домашнее животное, вроде хомячка. Так что знать – надо.

Мужчина и женщина шли по саду.

Цвели цветы. Пели птицы. Все было почти пасторально красиво. Велся легкий светский разговор.

Женщина думала, что если все так и обстоит – с нее сильно причитается в адрес Фалиона. И за совет, и за поддержку...

Мужчина думал, что если все так и обстоит... у него может появиться шанс.

Любовь?

Нет, на любовь он и не надеялся. Разве что оставаться рядом. Иногда видеться. Беседовать... проклятый язык становится удивительно неловким в ЕЕ присутствии. Касаться ее руки. И дарить розы. И даже... щека горела, словно обожженная. Она ведь сделала это от сердца. Без всякой задней мысли.

У него – безумная жена. Он связан на всю жизнь. И ничего не сможет предложить Лилиан.

Ни руку, ни сердце, ни титул, ни даже защиту.

Но и предлагать иногда не надо.

Рука... ей пока не нужна. Эта женщина стоит без подпорок. Титул? У нее есть свой.

Защита? Нескольких дураков он проучил. Остальные теперь придержат змеиные языки.

А сердце?

Сердце и так ее.

Навсегда. Что бы ни случилось.

Мужчина и женщина шли по саду...

Конец четвертой части.