Гончий бес
Шрифт:
Оба нарисовали на рожах широкие улыбки и кивнули.
— Нам нужно в сборочный цех. — Дарья повернулась к Годову. — Знаете, как туда пройти?
— Знаю. По земле? Или под землёй?
— Сверху было бы, конечно, приятнее. Но больно уж у нас компания, гм… экзотичная. У охраны обязательно возникнут вопросы. А терять время на разъяснение своих полномочий мне совсем не хочется. Да и скрытность под землёй выше.
Годов кивнул и направился к одному из боковых проходов.
Память у легенды панк-рока была
Наконец он остановился.
— Думаю. Здесь.
Годов ткнул пальцем в направление потолка. Все дружно задрали головы вверх, словно намеревались пронзить взглядом десяток метров земли и железобетона. Поддался общему порыву и я. Способности комбинатора позволили мне увидеть в толще перекрытий путаницу труб, бронированных кабелей, части каких-то машин — древних, будто скелет зауропода, и странные резервуары, заполненные то ли жидкостью гадостного вида, то ли просто грязью. На память пришло читанное когда-то выражение «утопить в шламовой яме». Наверное, это и были они — места, где взбунтовавшиеся рабочие топят своих угнетателей.
— Вообще-то. Сборочные участки. Есть в каждом цехе, — прохрипел Годов. — Но этот. Специализированный. Раньше тут было. Самое лучшее. Оборудование. И персонал.
— Ну так пойдём да посмотрим, — сказал Конёк-Горбунок и первый зашагал к проходу, над которым висела табличка с человеком, бегущим по ступеням вверх.
Наверху нас ждало страшное разочарование. Сначала мы попали в довольно просторный тамбур и уж совсем, было, обрадовались окончанию подземных странствий, однако… Дверь, отделяющая тамбур от солнечного света, оказалась заперта снаружи. Лица с надеждой обратились к Годову, но тот медленно помотал головой:
— Там кроме запора. Висячий замок. Мне его. Не открыть.
— Вот чучело! — укоризненно прогудел дядя Миша. — Раньше-то не мог сообразить, что так получится?
Годов молчал.
— Ладно, придётся ломать. Ох, бедное моё плечо… — Дядя Миша показал жестами, что нужно освободить ему место для разбега, и добавил: — Stand aside!
Американцы начали шевелиться, с сомнением поглядывая то на дверь, то на Конька-Горбунка. Дверь хоть не была стальной и герметично запираемой, как та, что стояла между тамбуром и лестницей, но выглядела внушительно. Выбить её плечом мог разве что терминатор.
Отец следил за приготовлениями с нескрываемой иронией, а когда Конёк-Горбунок принял позу низкого старта, хлопнул его по согнутой спине.
— Попридержи
— Вы тоже здесь работали? — спросила Сильвия. Надежда на то, что Коньку-Горбунку не придётся рисковать целостью своих костей, её определённо обрадовала.
— Вроде того, — ответил отец. — Паша, пойдём. Поможешь мне.
Мы спустились на три пролёта вниз и остановились.
— Полезешь насквозь? — спросил я.
— А что делать. Придётся. А то ведь этот придурок в самом деле начнёт таран изображать. Шуму наделает. Сам поломается.
— Бать, за что ты его недолюбливаешь?
— Мишку-то? — отец усмехнулся. — Да был у нас случай один. Из-за женщины. Она, выражаясь изящно, ко мне благоволила, но и Мишку про запас держала. Потом у меня начались неприятности. Сперва с Опричной Когортой, потом с Сулейманом. Сам понимаешь, стало не до амуров. Ну а когда всё наладилось, Мишка её уже того… Приголубил. Не сказать, что я сильно горевал, однако осадочек остался. Такие дела. — Отец повернулся к стене и положил на неё ладони. — Взгляни-ка, за нами никто не увязался?
Я взбежал на несколько ступенек вверх и наткнулся на Жерара. Уши у него были на-сторожены, да и вообще и вся поза выражала острейшее внимание.
— Стерегу вот, — ворчливо сказал он. — Пока вы там лясы точите.
— Молоток, — похвалил я.
— Безусловно. Двигай обратно. Родитель-то уже, поди, разделся. Пусть ныряет в земные недра без опаски. В случае чего подам голос.
Я запрыгал по ступенькам назад, ломая голову, как отец собирается объяснять вы-пущенным наружу детям подземелий свою наготу. Заявит, что пробирался через узкий лаз, где в одежде не пролезть? В том, что он сумеет открыть замок, сомнений у меня не было.
Он ничего не собирался объяснять. Он вошёл в бетон как был — в одежде и знаменитых шнурованных галошах. Да он даже пояс с оружием и боевыми гаджетами опричника не снял! Это был высший класс транспозиции, недоступный мне даже в мечтах. Я воочию увидел, как действует Великий Комбинатор. И, чёрт возьми, им был мой отец!
Яростно завидуя и тихо гордясь, я вернулся к Жерару. Увидев мои пустые руки, он быстро всё сообразил и присвистнул.
— Оказывается, Владимир Васильевич ещё круче, чем я предполагал. Тебя можно поздравить, чувачок. У тебя отличная генетика и блестящие перспективы. Уверен, в старости ты сможешь ходить сквозь стены, даже не вынимая вставную челюсть!
Никак не комментируя подколки маленького негодника, я на ходу подхватил его за шкирку и вернулся к нашей странной команде.
Ждать пришлось недолго. Минут через пять снаружи загремел замок, потом раздался резкий щелчок лопнувшего металла, и дверь открылась. Отец скромно отступил в сторон-ку. В открывшемся проёме виднелись конструкции огромного цеха. Сквозь прямоугольные окна в крыше падали столбы света. В одном из них, как головастик в ручье, извивался человек, подвешенный за ноги к мостовому крану.