Gonki s arhidemonom

Смерянова Оксана

В день шестой девчонки крик прямо в душу нам проник.

В день седьмой ей через рот, рвотой вспучили живот.

В день восьмой тварьё игралось, над девчонкой издевалось.

В день девятый девка злобно, стала жрать себе подобных.

Вот она пирует сладко и готовится стать маткой.

Ужас. Первое что почувствовала, услышав их полностью. Моё воображение выдавало страшные картины её стиха, даже трясти стало и паника поднималась. Я долго не могла прийти в себя, но Геспет уже обратилась к нам. Сказав, что Бранка, её любовь, стала

одержимой тягой к наковальне и убежала.

– Жуть, - побледнев, вздохнула Надин.
– Это получается, здесь погиб весь дом?

Я облизнула пересохшие губы, невольно захотелось в панике убежать.

– Хэлия, ты как?
– дотронувшись до руки, спросил Алистер.

– Хочется удрать куда подальше, - честно ответила я.
– Но мы, же этого не сделаем, верно?

Тамарель фыркнула, желая скрыть, что её тоже проняло, однако дрожащие руки, когда она поправила лук, выдали.

– Значит, женскую половину оставляем тут?
– пытался разрядить обстановку Хоук.

– Если только крепко связать, что б за нами не сбежали, - поддержал Фарен, за что получил локтем в живот, от своей подруги.

– Очень смешно, - нахмурилась я.
– Ладно, нужно найти эту сумасшедшую, она уж точно знает, где Бранка.

Следов Геспет не было, но зато нарисовались огры, сразу два. Ну, хоть без сопровождения, уже легче. Хотя они чётко решили, отправит нас к праотцам. Спасло количество.

Одна дверь была закрыта, вторая привела в комнату с алтарем, где маячил призраки. Но они нас не тронули, хотя мы забрали ключ. Здесь же я обнаружила странную эмблему, решила потом расспросить о ней у Надин.

Эта не нормальная Геспет появилась едва мы вышли из комнаты. Стала рассказывать про Ларин, её превращение и поедание других. Значит эта песенка, про то, что здесь произошло? И вполне возможно, что за этой дверью и есть та самая Ларин.

Здесь этой слизи намного больше, она служила нам ориентиром. Но, то что, мы увидели ужаснуло, лично я не была к этому готова. То что когда-то было Ларин, превратилось в огромное, жирное, мерзкое существо с щупальцами. Вперёд меня, как завороженная, шагнула Надин.

– Эдукан, куда тебя понесло, - выругался на неё Фарен, пытаясь остановить.

Но она никак не отреагировала. Тут матка издала такой визг, что мы зажали уши, а Фарен поневоле отпустил напарницу. Этот визг не повлиял на неё, такое ощущения, будто она была под гипнозом. Когда он прекратился, я крикнула, остальным что б атаковали, а Фарену, что б, не дал погибнуть Эдукан. Понятие не имею, что с ней произошло, но это надо прекратить. Однако она и сама пришла в себя, с отвращением посмотрела на щупальца, с боевым кличем схватилась за топор.

Ох, как же это было противно, и сама Ларин, точнее, то, что от неё осталось, и мерзкий запах, в стократ хуже, чем когда ты их просто чувствуешь. Да и ещё матка призывала полчище гарлоков. Винн заметелила их вьюгой, не рискуя вызвать огненный шторм. Однако активно закидывала их шарами. Хоук

прикрывал Тамарель, Алистер с Огрен разбирались с гарлоками, мы вчетвером, я неутомимая парочка и Шейла, делали всё, что бы оно сдохло. Мало можно поверить, что когда-то это была женщина. Но она нас измотала, из-за бури мало чего было видно, но всё-таки глотку я ей перерезала. Бой закончился, вот только нас измотало, а Тамарель досталось больше всех. Её тщетно пытался привести в чувства Гаррет.

– Винн, там что-то с Тамарель, - крикнула я.

Но та уже увидела, как можно быстрее подошла к ним, присела рядом. Я тоже испугалась за неё, не говоря уже про Хоука. Сказать, что он переживал ничего не сказать. Все остальные стояли поодаль, кроме Алистера. Естественно его можно понять, она тоже Серый страж.

– Винн, не молчи, скажи что-нибудь, - не удержался, спросил Хоук.

Видно энергии у женщины ушло много. Она устало посмотрела на нас, прикрыла глаза рукой. Сердце застучало сильнее.

– Винн, - я дотронулась до волшебницы.
– Неужели ничего нельзя сделать?

– Хэлия, не тереби, рана конечно серьёзная, но жить будет. Я просто много энергии потратила.

Хоук шумно вздохнул, тихонько позвал эльфийку. Я на секунду закрыла глаза, от облегчения, ведь привязалась к ней сильно, но после встала, нам надо отдохнуть, по крайней мере, пока Тамарель не станет лучше. В таком состояние, она далеко не пройдёт.

Геспет появилась неожиданно, когда наша спутница уже пришла в себя. Женщина стояла на скале, внизу был отблеск от лавовой реки. Она печально посмотрела на наш отряд, и так же печально сказала:

– Они берутся за нас...

Потому они ненавидят нас...

Потому они не могут без нас...

Потому они забирают нас...

Потому они кормят нас...

Геспет сделала шаг, опасный шаг к краю. Я невольно сделала шаг к ней.

– Геспет, не мели чепуху, - заявил Огрен.

– Геспет, не стоит, - начала я.

– Хэлия, - тихо позвала лучница, уже полусидя, с помощью Гаррета.
– Ты же понимаешь, что ей не помочь?

Она права, Геспет не помочь. Права была и тогда, когда вернулась к Руку. Это страдание, похуже смерти. Смерть свобода для них. И если я правильно поняла, то Геспет тоже должна стать маткой.

– Но настоящие чудовищем становится не против воли, - Геспет печально посмотрела на труп когда-то такой же, как она, такой же женщиной, а не этим бесформенным чудовищем.
– А по своей воле.

Она посмотрела куда-то вдаль, как бы указывая путь. Проследив за её взглядом, увидела еле приметный проход. Геспет улыбнулась, поймав мой взгляд:

– Бранка...любовь моя... Я умираю отчего-то хуже, чем смерти. Предательство.

Геспет сделала тот самый опасный шаг, но я отвернулась. Слышала, как Надин, чтото прошептала, склонив голову, тихо выругался Огрен. От душераздирающего крика, полного боли, эхом раздававшейся по пещере, вздрогнули все...