Гоплит Системы
Шрифт:
Судя по всему, нам реально хана. Может своего мы и завалим. Вот только у Тогаса были серьезные проблемы.
Из шестерых бойцов его группы в живых остались только он и Элайя, который как раз в этот момент получил в грудину скользящий удар и отлетел мертвой тушей на несколько метров. У противника погибли двое прикрывающих их лидера.
И, считай, остались только Тогас и враг. Хотя скорее только враг. Командир был практически готов. Две руки висели плетями, шлем слетел, открывая изуродованное лицо. Как минимум нижней челюсти он лишился. Да он на ногах то стоял видимо из упорства, еле
Нам хана? Да мы еще посмотрим, кто кого.
До противника Тогаса было десять метров. И защита с него уже спала.
Я достал револьвер, сделал два шага, чтобы прицелиться получше. Но враг, словно заметив мое движение сделал несколько шагов назад, отходя от Тогаса и разворачиваясь ко мне.
— Ну попробуй, выкормыш мертвой суки! Твои кишки я намотаю по всему лесу. — рычал он грозно, но обидно мне не было. — Этой пукалкой ты можешь поковыряться в пасти своих мертвых друзей и то больше пользы будет.
— Иди нахер, мудила. — я выстрелил. Мне кажется это мой девиз. Посылать всех и решать проблемы.
Первая пуля отлетела рикошетом от забрала. Еще бы, там пробой минимальный.
Враг расхохотался, довольный эффектом.
Тогас уже не мог атаковать, он просто стоял, набираясь сил, окончательно готовясь к тому, чтобы славно сдохнуть в этом бою, под этим долбанным дождем. Не дождешься.
— Кот! Что ты творишь? Надо валить этого урода!
Да и бой Тако с противником буквально остановился, они все смотрели на меня как на идиота.
— Я сейчас скажу «ПЫЩ», и ты умрешь! Урод бронированный, понял меня? Надо только нормально прицелиться…
— Ха-ха-ха. — враг неспешно пошел на меня, легко размахивая оружием. Сука! На нем даже ран не было.
— Пыщь! — выдохнул я, выстрелом пробивая смотровую щель в шлеме врага. Пуля, прокачанная мной заранее, оставила не просто отверстие, а целую дыру. И сквозь неё я видел, как кровавые ошмётки мозга или то, что от него осталось, разлетелись за спиной гоплита. Мгновение, и всё было кончено. Сквозь дыру я даже морду Тогаса увидел. Нет ничего лучше настоящего огнестрела в эпоху меча и магии. Стоит, только дороговато.
Труп. Пока остальные не успели осознать, что произошло, я перевёл ствол на последнего выжившего противника и с ухмылкой прорычал:
— Ещё раз скажу «пыщь», и ты умрёшь. Понял?
Ошарашенный смертью своего главного, гоплит замер, его взгляд застыл на мне. И в этот миг копьё Тако пробило его горло, не оставив шансов на спасение. Напарник не отвлекался ни на миг — не теряя времени, оказывается, пока мы общались с врагом, тот успел срезать сумку с валяющегося трупа. И воспользовавшись моментом окончательно поставить точку в сражении.
— Не стой столбом! Кот, Стирателя тебе меч в сраку! Быстро сгребай трофеи, забирай командира и валим! Валим нахрен! — голос Тако звучал словно сквозь вату.
Еще не до конца очухавшись, я перевел взгляд на свои лапы и револьвер. Я только что чуть не скатился в очередной безумный приступ. И смог удержаться! Хотя и сам был не против того, чтобы безумие взяло вверх. Но смог же!
Встряхнув головой, чтобы окончательно развеять остатки кровавого
— Тогас, стой, мы всех заберем! Доспехи у тварей тоже хороши, не оставлять же их тут! — и я закидал тела всех, кто был тут убит. Что наши, что враги были в очень дорогих доспехах и оставлять такое мародёрам я не собирался.
Тогас что-то попытался промычать, но отстал. Зато неожиданно Элайя оказался жив, чем несказанно меня обрадовал. Клинок прорубил доспехи, разорвав грудную клетку и живот, выпустив ему кишки. Но вот живучесть и регенерация сделали свое дело, значит парень будет жить, если сразу не сдох!
Вокруг всё это время шумело сражение, укатившееся на сотню метров в сторону противника, но я могу с уверенностью сказать, что на сегодня наш бой закончен. Я пока точно не боец, мне и оружие починить надо и доспехи, да и ранам надо зажить.
Из девяти легионеров Тогаса нас осталось четверо. На фоне того, с кем мы столкнулись, это была удивительная удача — не каждый день такие монстры падают пачками, оставляя тебя в живых.
Передав тяжело раненного Тогаса четырёхрукому, я схватил Элайю и потащил за Тако. Мой напарник напоролся на небольшую группу мелких пехотинцев, и под его атаками они падали один за другим, как срезанные колосья. Мы отходили, стараясь не попасть на новые отряды противника, и вскоре оказались в глубине леса, в тылу своих.
На дороге стояло не меньше сотни гоплитов, во главе с самим тысячником. Каата-сса отдавал приказы с таким хладнокровием, словно это был не бой, а тренировочный манёвр. Рептилия, хладнокровная. Судя по всему, в сражении участвовали все, кто мог держать оружие с нашей стороны. Если этот бой был отвлекающим манёвром, мне не хотелось и думать, что творится там, где действуют основные силы Легиона. Такой мясорубки точно можно не пережить.
На нас никто не обращал внимания, и я быстро установил палатку, куда затащил Элайю, вливая ему зелье регенерации. Он ещё не пришёл в себя, но дыхание стало ровным и глубже.
— Живи, — пробормотал я, прислушиваясь к его дыханию. — Пара дней, и ты снова встанешь на ноги, — надеялся я, что он меня услышал.
Тако стоял рядом, и вскоре к нам присоединился Тогас, истощённый, но всё равно по-своему собранный. Лечилки немного привели его в чувство, но глаза горели бешенством, и по всему его виду было видно, что, если потребуется, он готов снова ринуться в бой, несмотря на раны. Он хотел что-то сказать, но пока был не в состоянии.
— Командир, давай потом, — устало произнёс я. — Нам на сегодня точно хватит. Из всех в отряде только Тако и твой четырёхрукий друг, чьего имени я так и не знаю, остались более-менее целы. Хотя, — я кинул взгляд на четырёхрукого, залитого кровью, — похоже, и он получил свою порцию дырок.