Гора из черного стекла
Шрифт:
— Рени? — спросила она. — А это в самом деле Орландо и Фредерикс?
— Орландо болен, Мартина, — сообщила Рени. — Он почти без сознания.
— А у Эмили припадок, — пояснила пожилая женщина. — Бедняга терпеть не может это место. — Она посмотрела на Пола своим единственным глазом. — Значит, это Джонас?
— У нас нет времени на представления, — прервала ее Рени. — Город рушится — они убивают, насилуют, вешают. Да, это Пол Джонас — Она показала рукой на женщин. — Мартина, а та, что в бинтах, — Флоримель. — Она нахмурилась, — А та, что плачет и не может остановиться, — Эмили.
— Мне больно! Заберите меня отсюда! — стенала девушка, ей удалось вырваться из рук Флоримель.
— О господи, вы разве не знаете, кто это? — Пол шагнул вперед, почти уверенный, что сейчас окажется в другом сне. Он ухватил девушку за хрупкое плечо, странно было снова смотреть на это слишком знакомое лицо. Что-то в ее испуганном выражении подтолкнуло его память, имя неожиданно всплыло из темных глубин и вспыхнуло, как крыло птицы в солнечном свете.
— Ава?
Девушка, которую все звали Эмили, замерла, на щеках поблескивали мокрые полоски слез.
— Я не… — медленно произнесла она, глаза закатились, видны были только белки, и она рухнула на дорогу, прежде чем кто-нибудь успел подхватить ее.
— Ава… — удивленно произнес Пол, и как только он это сказал, что-то внутри него высвободилось…
«Ты просто великолепен, — смеясь, заявил Найлс — Ни зависти, ни скелета в шкафу, ни политических пристрастий. А к тому же ты учился, по всей видимости, в подходящей частной школе».
Да, это был Найлс, конечно, он нашел Полу работу — семья Найлса сдавала летние коттеджи сетевым звездам и королевским семьям, тем, что звали архиепископа Кентерберийского «Братец Фредди». Если Найлс или его семья кого-то не знали, значит, этого несчастного не знал никто. «Предложение довольно странное, приятель, но ты сам говорил, что хотел бы подумать о жизни, что тебе надоела рутина и все такое…»
Так всегда происходило, если кто-то просто разглагольствовал об изменении своей жизни с Найлсом — он оказывался сотрудником посольства в Бразилии или владельцем ночного клуба в Сохо, а то и еще почище. Младшая сестренка одного из друзей Найлса решила, что хоть ей и понравилось бы работать в Штатах, но она не хотела жить в уединении, поэтому Найлс замолвил словечко за своего друга Пола. Пол получил визу на шесть месяцев, восемь часов летел самолетом, а в международном аэропорту Нового Орлеана пересел на вертолет, гладкий и блестящий, как стрекоза.
Как только Пол пристегнулся, вертолет взмыл в воздух. Он был единственным пассажиром.
«Ты помоложе и больше похож на мужчину, чем требовалось, — заявил Найлс, — но я уговорил дядюшку Себастьяна. — Этим дядюшкой был никто иной, как бывший министр финансов, предположительно к его мнению прислушивались даже магнаты мирового бизнеса, когда дело касалось рекомендаций, — Так что не делай глупостей, ладно, малыш?» — закончил Найлс.
Когда вертолет был уже в воздухе, Пол задумался, какой глупостью он мог бы досадить таким шишкам как эти. Он будет жить там же, где и работать, значит, не сможет проспать. Он любит детей, значит, вряд ли забудет, что имеет дело с самыми влиятельными людьми мира и отшлепает одного из своих подопечных слишком сильно.
Черный вертолет завис над озером Борнь. Стая чаек разделилась, пропуская их, закружилась и рассыпалась. Птицы. Пол не бывал раньше в Луизиане, но знал, насколько она похожа на джунгли. Здесь было множество птиц, разной формы и цвета…
Несмотря на все меры предосторожности, которые могли позволить себе лишь сетевые звезды, на то, что он находился совсем не в своем кругу, Пол верил, что все будет хорошо, пока не увидел башню, поднимающуюся прямо из озера, как огромный черный клык.
«Боже мой, — подумал он, — какая же она большая». Он видел ее раньше
Вертолет не стал приземляться на вершину башни, вместо того он медленно полетел к зданию с куполом в нескольких километрах дальше по острову. Купол раскрылся, как объектив фотоаппарата, и открылась посадочная площадка. Когда несколько хорошо вооруженных людей в военной форме вывели его из вертолета, Полу стало казаться, что он во сне. После официальных приветствий один из них сел с Полом в автобус, и они отправились в короткое путешествие к черному небоскребу, мимо проплывали низкие строения и ухоженные парки — эти дома, видимо, выросли туг, в тени башни, как грибы после дождя.
Сопровождающий подвел Пола к двери башни, обшитой золотыми пластинами, и со спокойствием профессионала наблюдал, как Пол прошел под огромной стилизованной буквой «Ж» над входом, потом в холл, огромное помещение с множеством светильников, ярко освещенных скульптур, фонтанчиков и мягкой мебели. В этом холле целая армия могла бы дожидаться аудиенции.
Почти два часа ушли на проверку его личности — отпечатки пальцев и сетчатки глаза были самым простым из того, что проверяли, потом его наконец усадили в лифт и подняли на 51-й этаж, где Пола встречал человек по имени Финни.
Более красивого вида, чем тот, что открывался из огромного кабинета, Пол не видел в своей жизни. Почти половина окружности башни была остеклена, открывая великолепную панораму, но Финни, похоже, это совсем не интересовало. Он еще не достиг среднего возраста, но имел бесполый вид, как евнух в гареме. Он был стройным, с тонкими пальцами хирурга, маленькие глазки гротескно увеличивались стеклами очков со старомодными линзами, губы кривила улыбка садиста.
«Прекрасно. — Финни наблюдал, как Пол пытается устроиться в громадном кресле по другую сторону стола. — У вас хорошие рекомендации, просто великолепные рекомендации; что в какой-то степени компенсирует отсутствие опыта в репетиторстве. Вы, конечно, понимаете наше беспокойство о безопасности. Я уверен, что с вами хорошо обращались, так ведь? — Его улыбка включилась и выключилась, ее назначение было чисто политическим. — Мистер Жонглер — один из самых могущественных людей мира, а вам предложили очень ответственную работу. Он настаивал на традиционном образовании — хорошая английская частная школа, так он сказал».
Без побоев, надругательств и голодовки, подумал Пол, но не сказал вслух, он уже и представить себе не мог, что решится пошутить в присутствии этого человека. Любая шутка в такой обстановке была для него равносильна самоубийству. Поэтому в ответ он чрезвычайно вежливо сказал: «Я уверен, что мистер Жонглер будет вполне доволен моей работой. Я полон нетерпения увидеть детей».
Финни поднял одну бровь. «Детей? По-моему, вы торопитесь. Сейчас здесь только один ребенок». Он наклонился вперед и уставился на Пола через линзы своих очков, взгляд был бесцеремонным, словно Финни смотрел в микроскоп. Пол не выдержал этого взгляда и виновато опустил глаза. «Уверен, кое-что покажется вам здесь странным, мистер Джонас. Мы — семейная компания, у нас есть свои особенности. Последний репетитор… с ней было трудно договориться. Думаю, понятно, что больше она не будет работать учителем. — Он сел поудобнее. — Главная причина была в непонимании, поэтому, позвольте, я все подробно объясню. Мистер Жонглер сделает все ради безопасности своей семьи и близких, мистер Джонас. Это касается и нежелательных разговоров, Если вы преданный служащий, вы это поймете, как понял я. Вам ведь не захочется конфликтовать?»