Горбун лорда Кромвеля

Сэнсом Кристофер Дж.

– Послушайте, брат Гай, что я вам скажу. Господин Поэр неоднократно слышал какое-то шуршание за стенкой. А сегодня утром обнаружил эту дверь. Все время, пока мы находились в комнате, нас кто-то подслушивал. Должен вам заметить, брат Гай, что именно вы поселили нас сюда. В ту комнату, за которой находится потайной ход. Отвечайте, зачем вы это сделали? Какую преследовали цель? И почему не сообщили раньше, что из лазарета можно с легкостью попасть на кухню?

Мой голос звучал громко и резко. И как только я, находясь в этом жутком монастыре, мог потерять бдительность? Как я мог приблизить к себе брата Гая настолько, что чуть было не принял его

за друга? Я ругал себя за то, что позволил себе такую недозволенную оплошность, что не смог отнестись беспристрастно к человеку, который в силу сложившихся обстоятельств должен был наряду с прочими находиться под подозрением.

Однако на лице брата Гая не дрогнул ни единый мускул. Тусклый огонек свечи колыхался во тьме, бросая причудливые отблески на его длинный нос и тонкие темные черты.

– Видите ли, – начал он, – у меня совершенно вылетело из головы, что в вашей комнате есть потайная дверь, сэр. Этим ходом никто не пользовался на протяжении последних двух сотен лет.

– Неправда! Им пользовались сегодня утром! Кроме того, в комнате, которую вы нам выделили, вырезана свежая дырка в стене. Специально для того, чтобы за нами следить.

– Между прочим, это далеко не единственная комната, которая соединена с этим потайным ходом, – спокойно заметил брат Гай. Глядел он на нас без волнения и свечу держал твердой рукой. – Разве вы не заметили, что коридор тянется вдоль всей панельной стены лазарета, позади всех прочих комнат, находящихся в одном ряду с вашей?

– Однако дырка вырезана только в стене нашей комнате. Это правда, что именно в нее вы имеете обыкновение селить приезжих?

– Только в том случае, если они не останавливаются в доме аббата. Обыкновенно сюда приезжают посланники или какие-нибудь чиновники из наших поместий, чтобы обсудить деловые вопросы.

– А зачем вам, скажите Христа ради, это жуткое место? – Я указал на сырую камеру.

Брат Гай тяжело вздохнул.

– Это старая темница. Такие тюрьмы имелись во многих монастырях. Их использовали для заточения тех монахов, которые совершили особо тяжкие прегрешения. По церковным законам аббаты по-прежнему сохраняют за собой право это делать, однако никогда им не пользуются.

– И уж тем более в наши добрые времена.

– Несколько месяцев назад приор Мортимус спросил меня, сохранилась ли до сих пор наша древняя темница. Речь шла о возможности вновь применить ее для наказаний. Я ответил, что, насколько мне известно, она существует. Но заметил при этом, что ни разу не посещал это страшное место после того, как мне показал его старый служитель, когда я принял на себя лазарет. Я думал, что дверь в него опечатана.

– Однако вы ошиблись. Она не была опечатана. Значит, об этом вас спрашивал приор Мортимус?

– Да, – произнес он напряженно. – Мне казалось, вы одобряете намерения главного правителя сделать нашу жизнь еще более трудной и невыносимой.

Повисла напряженная пауза. Я выждал некоторое время, прежде чем ответить:

– Будьте осторожны, брат, когда вздумаете говорить нечто подобное в присутствии свидетелей.

– Да. Нынешний мир полон поразительных вещей. Если сказанные слова не придутся королю Англии по душе, за это он может вздернуть человека на виселице. – Брат Гай пытался взять себя в руки. – Прошу меня простить. Однако, господин Шардлейк, что бы мы с вами вчера ни говорили в ученой беседе относительно наших перспектив, каждый человек в нашем монастыре ныне пребывает под гнетом тревоги и страха. Единственное мое желание –

обрести былой мир и спокойствие. Этого хочет каждый из нас.

– Боюсь, вы не совсем правы, брат. Не все разделяют вашу точку зрения. Поскольку кто-то все же пробрался по этому коридору на кухню, чтобы убить господина Синглтона. Из этого следует, что преступнику не нужен был ключ от кухни, которая, насколько я теперь понимаю, служила идеальным местом для убийства. Ибо тот, кто замыслил встречу с Синглтоном, мог беспрепятственно подобраться к своей будущей жертве, засесть в засаде и убить ее, захватив врасплох.

– В ту роковую ночь мы с Элис безотрывно ухаживали за братом Джеймсом. Никто не мог пройти мимо нас незамеченным.

Я взял у него свечу и посветил ему в лицо.

– Но это могли сделать вы, брат.

– Клянусь священной кровью моего Господа, я этого не делал, – горячо заверил меня он. – Я врач. Мой долг – стараться сохранить людям жизнь, но никак не отнимать ее у них.

– Кто еще знал о потайном ходе? Вы сказали, что о нем упоминал приор. Когда?

– Он поднял этот вопрос на собрании братии. – Брат Гай прикрыл лоб рукой. – На нем присутствовали, помимо меня и приора Мортимуса, аббат, брат Эдвиг и брат Габриель. А также брат Джуд, тот, который раздавал милостыню нищим. И брат Хью. Приор Мортимус, как обычно, упирал на то, что следует ужесточить порядок в монастыре. Потом упомянул о том, что слыхал о старой монашеской камере, находящейся где-то возле лазарета. Мне вообще показалось, что он говорит об этом не вполне серьезно, а как будто полушутя.

– Кто еще в монастыре мог о ней знать?

– Новообращенным монахам для острастки напоминали, что старая темница спрятана в окрестностях монастыря. Однако вряд ли кто-нибудь из них знал ее точное местоположение. Я сам начисто забыл о ней, пока вы не напомнили мне в день своего приезда. Если помните, я ответил вам, что, по моим предположениям, она должна быть на замке.

– Выходит, о ее существовании знали многие. А как насчет вашего друга, брата Джерома?

Он развел руками.

– Что вы имеете в виду? И вообще, никакой он мне не друг.

– Я видел, как вы помогали ему переворачивать страницы богослужебной книги.

– Для меня он такой же брат во Христе, как любой другой монах, – покачал головой брат Гай. – Кроме того, он несчастный калека. Неужели столь незначительная помощь немощному человеку, как переворачивание страницы богослужебной книги, для вас является достаточно веским основанием для обвинения? Честно говоря, ничего подобного я от вас не ожидал, господин Шардлейк.

– Я ищу убийцу, брат Гай, – резко бросил я. – Для меня каждый монах находится под подозрением. В том числе и вы. Итак, каждый из тех, кто присутствовал на собрании, имел возможность освежить свою память относительно существования темницы. Кроме того, не исключено, что каждый мог решить на нее взглянуть собственными глазами.

– Очевидно, так.

Я обвел взглядом сырую клетушку.

– Пошли отсюда, – сказал я. – У меня начинают ныть кости.

По коридору мы шли молча. Первым зашел в нашу комнату брат Гай, меж тем как я, остановившись у двери, наклонился, чтобы поднять свой носовой платок. При этом мой взор упал на какое-то пятно, слегка поблескивающее при свете свечи. Я поскреб ногтем по каменной плитке.

– Что это? – спросил Марк.

Я поднес палец ближе к лицу.

– Господи помилуй, так вот чем он занимался! – прошептал я. – Ну да, конечно же. Не иначе как библиотека.