Гордость и целомудрие
Шрифт:
Джосс не скрывала изумления:
— Обычно он не доверяет чужим!
— В точности как и его хозяйка, — буркнул Алекс себе под нос.
В этот момент к ним подошла Барбара. Она приветствовала мускоги дружеской улыбкой, и тот величаво кивнул в ответ.
— Рада видеть тебя в добром здравии, старый друг! А что, Девона нет в городе? — Барбара с трудом сдерживала волнение.
— Он на совете вождей Саванны.
— Ну, если он застрянет у мэра, то это надолго! — У Барбары вырвался разочарованный вздох. — Этот человек может часами не закрывать рта, — объяснила
— Гроза Вепрей принес тревожные вести, — сказал Алекс, когда вся компания спускалась по сходням на землю. — Текумсе собирает своих сторонников, осевших в городе.
— Значит, он взялся за старое и снова взбудоражит всех наших людей, — мрачно подытожила Барбара.
Джосс едва понимала, о чем идет речь. Кажется, Текумсе был одним из великих индейских вождей, готовых втравить мускоги в войну против белых. Барбара сказала «наши», явно имея в виду индейские племена. Неужели эта рафинированная, образованная светская дама способна отождествлять себя с дикарями, покрытыми вместо одежды татуировкой? Неужели горячо любимая ими бабушка Чарити тоже бреет голову и вплетает в волосы перья и ракушки, как Гроза Вепрей? Джосс передернуло от одной этой мысли. Ее отвлекло возбужденное восклицание Барбары:
— Дев!
Свекровь кинулась на грудь высокому золотоволосому мужчине, заключившему ее в жаркие объятия. Джосс так и застыла на месте. Ей было неловко оттого, что родители Алекса так жадно целуются на глазах у всех, и грустно — ведь сам Алекс никогда не поцелует ее так страстно.
Наконец они отстранились друг от друга и обратили свое внимание на Алекса. Девон Блэкторн не больше походил на Грозу Вепрей, чем его сын, хотя был на четверть индейцем. Девон и Алекс были удивительно похожи, и Джосс подумала, что так будет выглядеть Алекс, когда станет на тридцать лет старше. Золотистые волосы на висках были слегка тронуты сединой, а вокруг неотразимых темных глаз залегли едва заметные морщинки.
— Значит, это и есть моя молодая невестка! — воскликнул Девон, целуя Джосс руку. — Я очень рад познакомиться с вами, Джоселин!
— А я с вами, мистер Блэкторн, — ответила она, мгновенно проникшись к Девону самыми теплыми чувствами.
— Ради Бога, зовите меня просто Дев! Меня здесь все так зовут, по крайней мере все те, кто не награждает более обидными прозвищами. — Девон лукаво подмигнул Барбаре и Джосс.
— А как еще тебя звать, если ты и есть самый бессовестный шалопай? — Барбара ласково взяла мужа под руку.
— А я, будучи твоим преданным сыном, не пожалел сил для того, чтобы укрепить эту репутацию! — вмешался Алекс.
— Зато теперь ты такой же, как я, солидный женатый человек! — в тон ему ответил Девон, направляясь к открытому экипажу.
— Как ты узнал, что мы уже причалили? — поинтересовался Алекс, стараясь увести отца от разговора о прелестях семейной жизни.
— Джеб Сьюэлл увидел, как «Дева» вошла в устье реки, и прискакал сюда. Но я не мог не выслушать жалобы Сета Уэйн-райта на новый арсенал, который портит вид набережной, и отправил вместо себя Грозу Вепрей.
Тут кузены обменялись
— Они обсуждают возможность мятежа среди индейцев. Пожалуйста, не обижайся на них. Ты же знаешь, мужчин хлебом не корми, дай поговорить о политике.
— Простите, что мы отвлеклись, — обратился к дамам Девон, помогая им подняться в коляску.
— Ну что вы, я прекрасно понимаю, что вам с Алексом есть о чем поговорить после двух лет разлуки! — совершенно искренне ответила Джосс.
Гроза Вепрей собрался куда-то по своим делам и сказал на прощание Джосс:
— Добро пожаловать на нашу землю, жена Солнечного Лиса! Мы еще встретимся.
Джосс погрузилась в невеселые мысли. Были ли эти слова приглашением? Или угрозой?
Пока Джосс знакомилась с городским особняком семейства Блэкторнов и их многочисленными родственниками, на плантации, расположенной выше по реке, состоялась совсем не такая сердечная встреча.
— Я торчу в этой жуткой глуши уже третий день! Третий день я только и делаю, что давлю москитов и потею так, что окончательно испортила свое лучшее платье! — возмущалась Сибил Чемберлен, то и дело вытирая влажный лоб.
Уилбур Кент, не обращая внимания на ее истерику, старательно выколачивал пыль из одежды. Он устал как черт, добираясь сюда верхом из самого Чарлстона, и хотел выпить, как тысяча чертей. Первым делом он налил себе бренди, сделал изрядный глоток и лишь после этого сказал:
— Я мчался сюда изо всех сил, как только получил известие о том, что ты в Саванне.
— Ты провалил все дело! Мало того что угодил в тюрьму — тебя еще и обокрали! — напустилась на него Сибил.
— Разве ты не привезла еще денег? Мне не на что покупать оружие. Красные Дубинки не смогут ничего сделать без ружей и пороха!
— Ты что, думаешь, что у нас денег куры не клюют? Я буквально сбилась с ног, пока уговорила министра выделить нам новые фонды! А сколько пришлось врать! Не признаваться же этим господам, что тебя обобрал какой-то бродяга в доках? После этого нам не доверили бы и пенни!
Уилбур одним глотком прикончил свой бренди и схватил Сибил в охапку.
— И часто тебе приходилось «сбиваться с ног», милая леди? — прохрипел он и жадно поцеловал ее.
Она сполна насладилась его животной лаской, а затем вывернулась и заявила:
— А вот за это Руперт настрогает тебя ломтями!
— Если бы твой муж убивал всякого, кто побывал в твоей постели, британская армия давно лишилась бы половины личного состава! И старина Бонапарт взял бы ваш Лондон без единого выстрела! — с издевкой ответил Кент, снова потянувшись за графином с бренди.
Сибил брезгливо посмотрела на этого грязного американского хлыща, невольно сравнивая его с Алексом Блэкторном. И как только ее не тошнит в объятиях этого слизняка? Впрочем, чего не сделаешь на благо родины и собственного мужа. От успеха заговора зависит продвижение полковника по службе, а это для нее самое главное. Пока от Кента есть польза, придется его терпеть.