Гордость и страсть
Шрифт:
Толпа, все еще счастливо набивающая желудки, бурно приветствовала старания артистов и выкрикивала предложения музыкантам сыграть ту или иную мелодию.
Сгущались сумерки, и мужчины зажгли от костра факелы. Не имея никаких других дел, Амалия наблюдала за толпой в свете костра и факелов, ища знакомые лица, в особенности одно из них.
Она была так погружена в свои поиски этого человека, что подошедший сэр Иаган Мюррей оставался незамеченным ею, пока не окликнул ее.
— Сэр! — обрадовалась она, вскочив.
— Рад тебя видеть, девочка, —
— Да, сэр, — ответила она. — Я довольна своей службой у Изабеллы. И завтра мы возвращаемся в Суитхоуп-Хилл. Клянусь, сэр, мы все будем ужасно рады наконец снова оказаться дома.
— Но твой дом в Элайшо, — сказал он, нахмурившись. — И мы с твоей матушкой решили, что ты должна вернуться. Говоря по правде, она боится, что ты можешь этому воспротивиться, но она полна решимости… то есть, я хочу сказать, — поспешно продолжил он, — я так соскучился по тебе и надеюсь, ты поживешь с нами, пока не выйдешь замуж. Ей-богу, тебя ведь не было дома почти два года, дочка.
Амалия посмотрела ему в глаза. Ребенком она находила его обычно громогласную речь пугающей, но не теперь.
— Простите меня, сэр, но за эти два года вы до сегодняшнего дня не говорили ни слова о том, что скучаете по мне. Я шесть месяцев жила в Скотте-Холле после замужества Мег, прежде чем Изабелла пригласила меня жить с ней.
— Это не значит, что мы не скучали по тебе, девочка, — сказал он, явно чувствуя себя не в своей тарелке. — У меня просто были более важные дела. После смерти Дугласа, когда Файф неудачно попытался захватить замок Хермитидж, он был зол из-за своей неудачи. Твои братья тоже рвали и метали. Поэтому, хоть твоя мать и хотела, чтобы ты приехала домой, я подумал, что тебе будет безопаснее в Хилле, покуда все не уляжется. Но потом… — Он пожал плечами. — Время бежит быстро, Амалия.
Его воспоминания о событиях казались искаженными тому, кто был в Хермитидже с Изабеллой — в то время графиней Дуглас, — когда люди Файфа, включая обоих братьев Мюррей, совершили неудачную попытку захватить замок. Воспоминания сэра Иагана могли вызвать у него раздражение и поэтому не принесли бы ей пользы.
— Я пока не могу вернуться в Элайшо, сэр, — спокойно проговорила Амалия. — В Суитхоуп-Хилле Изабелла будет нуждаться во мне больше, чем когда-либо. Это большой дом, и хотя его постарались сделать более обитаемым, пока нас не было, дел впереди будет предостаточно.
Он насупился еще суровее, и она поняла, что рассердила его, но отказывалась отвести взгляд или пойти на попятный. Она не хочет ехать домой.
Поморщившись, но явно сдерживаясь, он заявил:
— Я знаю, о чем ты думаешь, девочка, и не могу сказать, что ты ошибаешься. Твоя мать твердо намерена навязать тебе это замужество, которое они с Саймоном задумали для тебя.
— Подозреваю, это была идея Саймона, — с горечью проговорила она.
— Ну да, но Саймон ведь наследник Элайшо и просто старается думать о наших интересах. Более того, не могу отрицать, что это хорошая мысль. Жених пока не имеет
— Знаю я его или нет, сэр, я не хочу ни за кого замуж. Я уже говорила об этом.
— Знаю, девочка, но когда я скажу тебе, кто он, то ты наверняка передумаешь, ибо он весьма красивый парень, как говорит Саймон. И если ты еще не знакома с ним, то скоро познакомишься, потому что он едет в Восточный Лотиан, в Лодерс…
— Мне все равно! — горячо бросила Амалия. — Я не выйду ни за кого и никогда, даже для того, чтобы угодить вам или матушке, а тем более Саймону. Сожалею, если кажусь грубой или непослушной, сэр, но я имею право отказаться, не так ли?
Опасаясь, что он может взорваться от ярости, она торопливо добавила:
— Изабелла сказала, что имею.
— Да, да, имеешь, — ответил он с видимой неохотой. — Если бы я имел в Элайшо собственного священника, то, наверное, мог бы заставить тебя подчиниться. Но хоть твоя мать и сказала…
Когда он замолчал, явно осознав, что не стоит ему пересказывать ей слова матери, Амалия сухо заметила:
— Могу представить, что она сказала, сэр. Но пожалуйста, верьте мне, когда я говорю, что никто не убедит меня.
— Значит, тебе не стоит бояться нас навестить. Если ты приедешь, клянусь, что никто не принудит тебя к замужеству.
Она понимала, что он хочет как лучше, но также знала, что после десяти минут с леди Мюррей его решимость пошатнется. К тому же, несмотря на собственную решимость, она не была уверена, что ей удастся противостоять своей грозной матери.
— Извините, сэр, — сказала она. — Изабелла уже готова уходить, поэтому я тоже должна идти.
Отец посмотрел на нее долгим взглядом, затем, к облегчению Амалии, поцеловал ее и пошел прочь.
Некоторое время спустя в доме настоятеля Саймон Мюррей предстал перед правителем королевства в верхних покоях, которые последний облюбовал для себя.
Высокий, почти такой же, как все Стюарты, но смуглее и худощавее, Файф имел острый ум и крепкое здоровье, несмотря на почти пятидесятилетний возраст. Он наслаждался атрибутами власти. Комната, в которой они находились, была небольшой в сравнении с теми покоями, которые он обычно занимал в Стерлинге или Эдинбургском замке. Однако, поскольку лучшие покои в доме настоятеля были предназначены для нового короля Шотландии, Саймон понимал, что у Файфа не было выбора.
Чтобы правитель поселился в Перте, как сделали менее важные вельможи, почти в двух с половиной милях от короля, не могло быть и речи, когда рядом находилось так много тех, кто мог попытаться повлиять на его величество. По этой причине Файф с самого начала уведомил всех, что тоже остановится в доме настоятеля.
Он отпустил слугу, с которым разговаривал, когда Саймон вошел. Только после того, как дверь за слугой закрылась, Файф проговорил в своей привычной мягкой манере:
— Какие новости ты мне принес?