Гордость Павлина
Шрифт:
— Как это случилось, Бен?
— Он был здесь, в этом доме, — он указал на комнату, в которой мы недавно были. — Этот дом недавно стал моим. Мне хотелось показать его, потому что я очень гордился им. Это был для меня не просто дом. Я понимал, что испытывала ваша семья. Но их потеря — моя удача. Я часто приглашал к себе гостей, мне хотелось сказать: «Посмотрите, что у меня есть, что дали мне годы труда и разочарований. Наконец-то успех». Некоторые из моих гостей никогда не видели места, подобного этому. Посмотрите на этот дом, посмотрите на мои опалы. Мы вошли сюда, — он показал на дверь. — Нас было четверо, и по этому случаю
— Кто украл его?
— Кто-то, кому была известна комбинация цифр сейфа.
— И вы не знаете, кто это?
— У меня был один молодой друг. Он исчез. Я никогда больше не видел его, хотя и искал. Я уверен, что это он взял Зеленый луч.
— Какая жестокость!
— На свете много злых людей. Никогда не забывай об этом. Смешно сказать, но я не мог бы представить себе этого человека в таком облике. В нем была такая прямота, такая преданность, которая всегда привлекала к нему людей. Миг, когда он увидел Зеленый луч, был причиной его падения. Видишь ли, нет ничего подобного этому камню. Это король опалов, а я потерял его.
— Но ведь полиция могла бы найти его.
— Он уехал далеко и навсегда. Иногда я говорю себе, что когда-нибудь найду его и Зеленый луч.
— Вы думаете, он продал его?
— Это было бы нелегко. Камень опознали бы. Каждый торговец знает его и сообщил бы о сделке. Он, вероятно, взял его с собой и не расстается с ним. Этот опал оказывает ужасное очарование на каждого, кто видит его. Несмотря на все сказки о несчастье, все, кто видит Зеленый луч, хотят иметь его.
— Какие сказки, Бен?
— Ну, всякие рассказки. Говорят, что нескольких человек, обладавших этим опалом, постигли ужасные бедствия. Обычно говорят, что Зеленый луч означает смерть.
— Значит, не вы нашли его?
— О Господи, нет. Этот камень прошел через многие руки, прежде чем попал ко мне. Можно сказать, что я выиграл его.
— Как это?
— Я всегда был немного игрок. Умел поймать свой шанс. Но я был осторожен, никогда не проигрывал все, что имел, как некоторые. Мне нравилось быть богатым и немного проигрывать. Этим камнем владел старый Гарри Вилкинс, и с тех пор, как я увидел его, я хотел получить опал. Злая судьба преследовала Гарри; говорили, что из-за камня. Его сын был бездельником, однажды ночью он ушел и не вернулся: его нашли со сломанной шеей. Он всегда слишком много пил. Старый Гарри чуть не умер с горя. Он был игроком и заключал пари по любому поводу — ничего не мог с собой поделать. Так вот, я хотел получить камень, а это единственное, что у него оставалось. Сын, прежде чем умереть, обобрал его. Короче говоря, его ставкой против целого состояния был Зеленый луч. Я согласился и выиграл, а через несколько недель он застрелился. Как и говорили, несчастья преследовали владельцев этого камня.
— А как же вы?
— Я не верю в проклятия.
— Вы потеряли камень и, возможно, поэтому избежали его.
— Когда-нибудь он вернется к тому, кому принадлежал.
— Вы говорите о Зеленом луче, как о женщине.
— Я так и относился к нему, любил его. Часто, когда что-то удручало меня, я вынимал и смотрел на камень. Обычно я всматривался в сияние и говорил себе: «Времена меняются, Бен. Ты
— Ты снова придешь, мы должны видеться часто. Я уверен в том, что мы симпатизируем друг другу. Надеюсь, ты согласна со мной?
— О да. Если бы я могла приходить сюда и слушать ваши рассказы! А теперь мне бы очень хотелось походить по дому.
— Обязательно. И будешь воображать, каким бы он был, если бы ты здесь прожила все эти годы, как и положено, если бы один из разбогатевших выскочек не появился и не заграбастал ваше родовое гнездо.
— Я рада этому, — заверила я его.
И он был рад услышать мои слова. Он позвонил, и тотчас же появился Вильмонт.
— Мисс Клэверинг хотела бы осмотреть дом. Кто-нибудь должен сопровождать ее.
— Очень хорошо, сэр, — ответил Вильмонт.
— Минуту, — остановил его Бен. — Пусть это будет Ханна.
— Как прикажете, сэр.
Я подошла к Бену и взяла его руку.
— Спасибо. Мне было так хорошо! Я на самом деле могу снова прийти?
— В следующую среду в то же время.
— Спасибо.
На мгновение на его лице появилось странное выражение. Если бы это был кто-то другой, я подумала бы, что он сейчас заплачет. Затем он сказал:
— Ну, все. Ханна покажет тебе дом.
Интересно, почему он выбрал Ханну? Это была высокая женщина с довольно мрачным лицом и большими темными глазами, которые, казалось, пронзали меня. Она, очевидно, была благодарна, что именно ее выбрали сопровождать меня.
— Я служила вашей семье пять лет, — говорила она мне, — а пришла я сюда, когда мне было двенадцать. Когда все они уехали, меня не смогли взять, и я осталась здесь.
— Боюсь, что так же поступили и с другими, — сказала я.
— Может быть, начать с верхних этажей дома, мисс Клэверинг, а затем спуститься вниз?
Я сказала, что это превосходная мысль, и, держась за перила, мы вместе забрались на крышу.
— Эти башенки отсюда видны лучше. И посмотрите, какой чудесный вид на округу, — она внимательно посмотрела на меня. — Отсюда хорошо виден Дауэр Хауз.
Я посмотрела, куда указывала Ханна, и увидела свой дом, как в гнезде, среди деревьев и зелени. Сверху он казался кукольным. Чистые линии его архитектуры были четкими, и гладкие газоны напоминали зеленый шелк. Я могла разглядеть Беднягу Джармина, работавшего на клумбах.
— Наш дом виден лучше, чем ваш. Летом Оукланд Холл совершенно скрыт зеленью.
— Я люблю бывать здесь, наверху.
— И, должно быть, часто видите нас в саду?
— О, часто, — ответила Ханна.
Я почувствовала себя неловко оттого, что за мной наблюдали.
— Вам теперь лучше живется по сравнению с тем временем, когда моя семья владела этим домом?
Она задумалась.
— В некотором отношении да. Мистер Хенникер часто уезжает, и нам предоставлена свобода. Это приятно, по крайней мере, сначала, но привыкли мы к другому. На него легко работать.