Гордость расы
Шрифт:
— Ты сейчас объяснишь мне все это еще раз! Иначе умрешь, понял, низший?!
Позади него ренша, положив к себе на колени голову Итара, гладила избранного по щекам и что-то шептала, не понимая, почему креншикк не шевелится и молчит, не осознавая пока, что он не заговорит уже никогда.
Пиччули отпрянул, все еще держа донца за шиворот. Он увидел, как в глубине третьего экрана, того, что показывал дверь и неподвижного дрона, что-то мелькнуло. На краю изображения виднелось отверстие в потолке пещеры, и теперь там показалась голова с лицом, на котором блуждала бессмысленная улыбка.
Снаружи Берами еще
ТРИ
Изменения гравитационных сил нарушали координацию.
Иногда Динасу казалось, что он не поднимается вдоль вертикального колодца, а движется внутри горизонтальной трубы и переплетения кабелей расположены не сбоку, а над ним. Но затем, когда рассудок справлялся с иллюзией, вся картина мгновенно переворачивалась — ствол становился вертикальным, «сзади» превращалось в «низ», а «спереди» — в «верх». Каждый раз после этого кружилась голова и его начинало подташнивать.
Когда очередной приступ прошел, монитор встал на колени и глянул вниз — сознательно думая об этом направлении именно как о низе, пытаясь закрепить в себе именно такую метрику. Элеватор вознес его на половину высоты стержня, теперь вверху — да, вверху, подумал Форте, то, что находится над моей головой, и есть верх — обозначилась круглая площадка, огибающая кабели. Системы жизнеобеспечения здесь не действовали, воздух, проникающий из внешнем полости стержня, был спертым, «техническим» — он пропах кислотой и резиной, пластиком и металлом. Люминофорные трубки, преобразующие случайные излучения в свет, тлели, словно желтые угли. Стояла тишина, лишь изредка нарушаемая поскрипыванием и щелчками пауков-ремонтников. Они передвигались по стволу, длинными щупами-усиками проверяли изоляцию и снимали показания с контрольных датчиков. Динас дал себе слово пройти полное обследование у Клубка лекарей, когда покончит со всеми этими проблемами. И отметил, что несмотря на то, с чем ему вскоре придется столкнуться, думал именно так: «когда», а не «если».
Ковш элеватора медленно прополз мимо кольца огней, обозначавших шлюзы одного из уровней внешних посадочных площадок. Здесь были широкие люки, скрытые мягкими лепестковыми сегментами. Если бы он сумел достаточно далеко отпрыгнуть от ствола, то ощутил бы очередное изменение гравитационного вектора. Его притянуло бы к люкам, выполнявшим еще и роль своеобразной системы безопасности; возле стены колодца «над головой» вновь превращалось в «спереди», колодец из вертикального становился горизонтальным.
От этого можно было свихнуться. Динас открыл сумку и заглянул в нее, снова и снова перепроверяя содержимое. Фонарик, чойзен, два силовика, выполненный в виде массивного перстня датчик органики, терминальный блок, который можно подстроить к скафандру, — с него находящийся в космосе гуманоид мог управлять группой беспилотных модулей.
Терминальный блок устаревшей конструкции — у монитора просто не нашлось времени поискать что-нибудь поновей, — его нельзя прикрепить на запястье, как браслет. Динас повесил его на грудь, перекинув через шею узкий кожаный ремешок, надел на безымянный палец левой руки датчик органики, достал силовик и застегнул сумку.
Над
Голова вновь закружилась. Форте пожалел, что слишком мало времени проводил в открытом космосе, который быстро примирял ум с относительностью любых пространственных привязок и направлений. Но его непосредственная работа — настройка приборов и систем связи, причем, как правило, тех частей, которые располагались внутри кораблей.
Динас дождался, когда люки и манипуляторы станут отчетливо видны, примерился и прыгнул. На мгновение все узловатое протяжение ствола открылось ему, показалось даже, что далеко внизу мелькнул огонек шлюза, ведущего к нижней взлетно-посадочной платформе. Затем пальцы сжали шершавую трубу перил. Он подтянулся и перелез на узкую полосу решетки, серпантином поднимавшейся вдоль круглой стены колодца.
Сердце колотилось чуть громче и чуть чаще, чем обычно. Монитор несколько раз глубоко вздохнул и медленно пошел вверх, поглядывая на датчик органики. Плоская золотистая поверхность — на самом деле миниатюрный круглый экран, покрытый специальным желтым составом и разбитый на семь невидимых пока секторов. Большее количество объектов этот датчик улавливать просто не способен, а расстояние до них обозначалось лишь яркостью мерцания.
Он преодолел три витка, сделал еще несколько шагов, остановился, услышав тонкий, еле слышный сигнал, донесшийся от терминала на груди, и увидел мерцание, проступившее сквозь золотистую поверхность экрана на «перстне».
То, ради чего он пошел тогда за ханом во флора-заповедник, началось.
Динас постоял, прислушиваясь к своим ощущениям. Он был совершенно спокоен, чувствуя лишь холодную уверенность в своих силах, своем физическом и психологическом превосходстве, он готов ко всему и способен на все…
Он чувствовал, как в груди его покалывают ледяные иголочки страха и волны нервной слабости пробегают вдоль позвоночника.
Монитор с легким удивлением, словно взглянув на себя со стороны, осознал, что боится. Это было оскорбительно. На протяжении всей не такой уж пока и длинной жизни его ни разу не покидала полная, абсолютная уверенность в себе.
А что же происходило действительно опасного на протяжении моей не такой уж и длинной жизни? — спросил себя Динас Форте в приступе самоуничижения. Всякое случалось во время службы, но ни разу ему не противостоял настолько серьезный противник.
Они могут убить меня походя. Не задумываясь, раздавить, словно мошку.
Прекрати. Негативное мышление способствует проигрышу. Мысли о смерти приближают ее.
Это игра. Я умнее. Хитрее. Проницательнее. Могу переиграть всех.
Я могу переиграть Бога.
Утвердившись в этом мнении, он прошел еще один виток серпантина. Миниатюрные квадраты на экране датчика органики замерцали ярче. Динасу пришлось полностью отключить динамик терминала — издаваемый им тонкий писк становился все громче.