Гордячка
Шрифт:
«Это не его собачье дело!» – решил Уайклиф и повернулся к Сэйбл, чтобы сказать ей это, но слова застряли у него в горле, когда он увидел, что она неистово трет губы тыльной стороной ладони, словно пытается стереть следы его поцелуя. Его охватил безумный гнев. «Ну уж нет, клянусь Богом, такого оскорбления – и от кого? – я не потерплю!» – сказал он себе.
– Вы хотите что-то сказать леди, мистер Блэкберн?
Взглянув на моряка, Уайклиф осознал, что тот прекрасно понимает его чувства, и его охватил страх, когда он увидел угрожающий блеск
– Примите мои извинения, леди Сэйбл, – пробормотал он, все еще сжигаемый пламенем страсти. – Шок от случившегося, ваша доброта… когда вы простили меня… Кажется, я потерял голову.
– Ничего, все в порядке, Клиф, – прошептала Сэйбл; она была не в состоянии встретиться с ним взглядом.
Девушка смотрела на Моргана Кэри, впервые радуясь его присутствию, но ее облегчение сменилось яростью, когда она заметила, что он, судя по всему, забавляется. Его гнев угас, и теперь он стоял, опершись спиной о лестницу, скрестив руки на груди, и его губы кривились в усмешке.
Уайклиф, осознав, что и он стал объектом насмешки широкоплечего капитана, побагровел. «Все, с меня хватит!» – решил он.
– Прошу простить меня! – резко проговорил он. – Мне лучше уйти. Леди Сэйбл, еще раз прошу принять мои извинения…
Дверь с шумом захлопнулась за ним, и воцарилась мертвая тишина. Сэйбл напряглась, – она была уверена, что сэр Морган собирается сказать какую-нибудь колкость. Она с вызовом взглянула на него и почувствовала несказанное облегчение, когда сверху, с лестницы, донесся знакомый голос Люси Уолтерс.
– Что с тобой, дитя мое? – воскликнула камеристка, увидев пылающее лицо девушки. Спускаясь вниз, она окинула Моргана Кэри подозрительным взглядом. – Что здесь происходит? – спросила она подбоченясь.
– Лучше я помолчу, Люси, – ответила Сэйбл, силясь проявить максимум выдержки. – Возможно, капитан Кэри любезно объяснит сам.
И, стараясь не глядеть на его насмешливое лицо, девушка подобрала юбки и побежала вверх по лестнице; она стремилась остаться одна, чтобы разобраться в своих мыслях и чувствах. Видимо, ее слишком расстроило несчастье, случившееся с отцом, говорила себе Сэйбл, торопясь уединиться в своей спальне. Еще никогда в жизни девушка не чувствовала такого омерзения, как от поцелуя Уайклифа. И что самое тревожное, Сэйбл никак не могла объяснить себе, почему чувствует такую тоску по страстным поцелуям Моргана Кэри.
«Что это может означать?» – спрашивала она себя, свернувшись калачиком на постели и подперев ладонью подбородок. Она знала, что у нее нет ответа на этот вопрос; более того: ей было обидно, что Морган посмеивается над ней. Ее обида возросла еще больше, когда она представила себе, как в эту минуту он смеется над ней потому, что она не может совладать даже с таким ничтожеством, как Уайклиф Блэкберн. О-о! Когда же наконец отсюда уберется этот наглец? Она надеялась, что у него хватит благоразумия откланяться теперь, когда отец лежит в постели!
Глава 4
С
Рэйвен Сен-Жермен уже давно не заходила по вечерам к старшим детям – пожелать им доброй ночи или посмотреть, как они спят, – но на сей раз, готовясь ко сну, она почувствовала такую необходимость.
Как и Нед, Сэйбл спала, когда графиня тихонько вошла к ней, но напряженное выражение лица спящей девушки свидетельствовало о том, что дочь встревожена. Рэйвен с минуту постояла, вглядываясь в лицо Сэйбл, казавшееся во сне еще красивее, и любящее сердце матери дрогнуло. Наклонившись, она осторожно пригладила блестящие локоны, разметавшиеся по подушке. Затем тихо покинула спальню.
Незадолго до этого доктор Пенджелли без тени тревоги на лице предложил ей до выздоровления графа спать в другой комнате, но Рэйвен, выйдя от дочери, не могла удержаться от того, чтобы не заглянуть и к Чарльзу. Полагая, что найдет его спящим, графиня вздрогнула, когда услышала тихие голоса мужчин, доносившиеся из-за двери мужниной спальни. Она вошла – и не поверила своим глазам: подле постели Чарльза уютно расположился сэр Морган Кэри с бокалом в руке. Увидев графиню, он поднялся, но взгляд Рэйвен был устремлен только на мужа, который сидел, облокотившись на подушку и попивая вино, с таким видом, словно с ним ничего необычного не произошло, словно это не он всего несколькими часами ранее чуть не сломал себе шею.
– Добрый вечер, дорогая! – приветствовал ее Чарльз, и его глаза лукаво блеснули, когда он заметил ее гнев. – Мы с сэром Морганом обсуждаем коммерческие дела. «Вызов» отплывает с завтрашним приливом, и мне бы не хотелось, чтобы капитан откладывал выход в море из-за меня.
– Что это значит? – воскликнула Рэйвен, переводя взгляд с одного загорелого лица на другое. – Капитан Кэри… – угрожающим тоном заговорила она.
– Нет, Рэйвен, это моя вина, – перебил жигу Чарльз, протягивая ей руку. – Это я настоял, чтобы он повидал меня.
– А я, будучи гостем, не мог отказать своему хозяину, мадам, – добавил Морган, хотя Рэйвен была абсолютно уверена, что этот человек никогда ничего не делает против своей воли.
Графиня сокрушенно покачала головой, понимая, что Чарльз не заснет, пока не закончит беседу. Поэтому разумнее обратиться с просьбой к Моргану Кэри, решила она. Взглянув на нахального молодого человека, графиня сказала:
– Капитан, будьте любезны как можно скорее закончить деловой разговор с моим мужем!