Горе победителям
Шрифт:
Я не ответил, чувствуя свою вину. Только пробормотал извинения. Мушкетер отключился.
Вот и все. Теперь конфискованное оружие превратилось в спекшийся ком металла, в котором не разберется ни один эксперт. Жаль, конечно, но тут уж ничего не поделаешь. Вряд ли мы могли забрать его из местной полиции.
С учетом того, что у этой планеты отсутствовал спутник, а в городе – освещение, то темно было, как… в общем, темно было. Конечно, лично мне темнота не очень мешала, но со мной были еще трое людей, которые вовсе не так хорошо себя чувствовали ночью. Их пришлось вести чуть ли не за руку.
– А как мы будем из города уходить? – поинтересовался у меня Фильхиф, когда мы ненадолго остановились, чтобы сориентироваться, в какую сторону нам идти дальше. – Сдается мне, что через местные стены перелезть будет не очень просто что ночью, что днем. К тому же из-за генерала Дрого их охраняют очень хорошо.
– Вот когда эта проблема встанет перед нами непосредственно, тогда и будем думать, – отозвался я. – А сейчас все наши планы все равно ничего не стоят. К тому же не забывай, что надо найти гуэлов.
– Спроси у Мушкетера. Ты же с ним держишь связь.
– Спросил. Но как мы объясним, где мы, если совсем не ориентируемся в этом городе? Они тоже ничего не могут объяснить нам. А обычной связью пользоваться долго не стоит.
– Почему не стоит? Боишься, что могут засечь? Здесь?
– Вспомни радары. Если есть они, то почему бы не быть пеленгатору? Ты хочешь рискнуть?
Фильхиф недолго подумал и покачал головой:
– Пожалуй, нет.
Еще некоторое время мы пробирались по улицам города в надежде выбраться хоть к чему-то знакомому. Но не имея даже представления, где мы находимся, я совершенно не знал, куда нам идти… Тут я замер, почувствовав себя идиотом. Медленно обернулся.
– Тигар, – позвал я. Сзади меня хмыкнул Фильхиф. Похоже, такая мысль ему тоже не пришла в голову.
Мальчишка немедленно подошел.
– Тигар, ты знаешь, где мы находимся?
Тигар осмотрелся.
– Темно, – пожаловался он, – но пожалуй, недалеко от рабочих кварталов. А что? Вам надо какое-то конкретное место там?
– Нет. Я вообще слабо представляю, куда нам надо. Нам бы желательно встретиться с нашими спутниками, но мы даже не знаем, где они могут быть.
– Да? – Мальчишка озадаченно посмотрел на меня. – А я думал, вы знаете, куда идти. Вы так уверенно шли… А вы уверены, что ваших спутников не схватили?
– Уверен. Они в городе. Вся беда в том, что ни мы, ни они его совершенно не знаем.
– В таком случае лучше идти к тем воротам, через которые мы въехали. Это место-то они знают. И вы знаете.
Уже второй раз сегодня я чувствовал себя идиотом.
– Отличная идея. Но сначала надо уладить еще одно дело. – Я повернулся к Корду. Тот попятился. До этого он, стараясь держаться в тени, шел за нами, понимая, что теперь ему некуда идти. – У вас была какая-нибудь договоренность с генералом? Он называл своих людей в городе?
– Нет. – Корд затряс головой. – Он сказал, что если я понадоблюсь, то со мной свяжутся.
Что ж, логично. Этого можно было ожидать. Я бы тоже не стал доверять ему. Но все же спросить стоило.
– Ладно, в таком случае наша главная задача – выбраться из города. А вот потом уже ты поможешь нам найти генерала. Зря, что ль, я
– Но я не знаю, где генерал! – чуть ли не взвыл Корд.
– Это не важно. Что-нибудь придумаем.
– Но я не хочу…
– Ну, если не хочешь, – задумчиво протянул я. – Что ж мы, звери, что ли, насильно тебя заставлять делать то, что ты не хочешь? До свидания. – Я развернулся и собрался уходить. Фильхиф с интересом посмотрел на меня, но промолчал. А вот Тигар смотрел куда угодно, но только не на меня и не на брата.
– Э… э? – Корд несмело двинулся в сторону. Замер. Постоял. – А куда мне идти? – как-то жалобно спросил он. – В этом городе теперь все для меня враги.
Я повернулся к нему. И куда только вся спесь у Корда подевалась? Он стоял какой-то пришибленный и растерянный.
Тигар при словах брата дернулся, но к нему не повернулся, продолжая рассматривать что-то в темноте.
Я вздохнул.
– Слушай, Корд, у меня ведь тоже нет к тебе дружеского расположения. Ты сделал все возможное, чтобы мы к тебе стали относиться… скажем так, не очень хорошо. Ты отлично постарался. Из тюрьмы я тебя вытащил в большей степени из жалости, хотя и трудно пожалеть человека, который повинен в смерти собственного отца…
– Они говорили, что отец останется в живых, – прошептал он.
Я устало оперся о забор, около которого остановилась вся наша компания. Здесь было относительно светло из-за светящихся окон и можно было спокойно поговорить, имея возможность видеть своего собеседника.
– Ты сейчас кого собираешься обмануть? Как ты рассчитывал получить деньги при живом отце? Но при всем при том мне нужен генерал. Я должен с ним встретиться. И ты единственный, кто может облегчить мне это.
– Но я уже говорил, что не знаю, где его искать!!!
– И не надо. Думаю, генерал сам заинтересуется, если ты будешь ездить в его поисках с непонятными типами. Мне достаточно, что генерал знает тебя. Как я уже говорил: ты можешь отказаться. Но в таком случае ты нам совершенно не нужен.
– А мой брат?
– А твой брат совсем другое дело. Во-первых, в отличие от некоторых он был вежлив с нами и не кичился своим происхождением. Он искренне хотел нам помочь. Поэтому к нему совсем другое отношение. Это во-первых. Во-вторых, он не вступал в заговор с целью убийства своего отца и в этом случае страдает совершенно безвинно. То есть по вине своего брата. Можешь считать, что у меня извращенное чувство справедливости, но мне вовсе не нравится, когда из-за одного подонка должен страдать кто-то невинный.
– Я попросил бы… – вяло возмутился Корд.
– Попросил бы что? Корд, у тебя пять минут на принятие решение. Если ты с нами, то не стоит возмущаться, что тебя называют так, как ты того заслуживаешь. Если твоя гордость не позволяет тебе все это терпеть, то можешь уйти. – Я демонстративно посмотрел на часы.
– А ты с ним безжалостен, – прошептал мне Фильхиф, когда мы уже шагали к главным воротам города, а Корд плелся за нами.
Я слегка повернулся к кроамцу.
– Фильхиф, у меня погибли родители! Оба! Нелепо, случайно! Я остался один. У меня вообще никого не было больше. И я знаю, что такое одиночество. А он… сам… сам убил!!! Из-за чего?! Из-за денег?!