Горе-волшебник. Книга 1
Шрифт:
«Молодец».
Мое тело ломило так, будто меня долго и упорно избивали целой толпой. Поэтому я очень осторожно сел, свесил со стола ноги и уронил голову в ладони.
— Ничего, — похлопал меня по плечу Руфус — он висел в воздухе возле меня. — Все когда-то с чего-то начинают.
Что-то легче мне от этого не становилось. Ну да, меня хотели убить, человечество изничтожить. Но получилось, что злодеем оказался я! Гарлиус же меня пощадил!
— Не, парниша, ты поступил правильно.
Не
— А другого способа не было?
— Не-а. Тут или ты, или тебя.
Я вздохнул и потер виски.
— Что с дверью-то делать?
— Это уже не твоя забота. Я разберусь. Про свою комнату можешь не беспокоится — Норвус тебе уже новую дверь поставил, чтоб никто ни о чем не догадался раньше времени.
Я усмехнулся. Наверняка Норвус такого не ожидал.
— Руфус?
— А?
— А это правда, да?
— Что?
— Что люди заточили вендийцев в эту дверь, потому что позавидовали им и хотели отобрать у них волшебство воды?
— Понимаешь, парниша, — Руфус вздохнул и опустился на стол рядом со мной, — я и сам не знаю. Я помню только то, что происходило после того, как построили Школу. А при мне никаких вендийцев не было. Разве что Норвус, но я думал, что он безвредный. Он, конечно, раз в сто лет внешность менял, но что в этом такого? Он, кстати, всегда о твоей семье пуще других пекся. Я то думал, что у него долг какой, а оно вон как оказалось. А Гарлиуса этого я вообще впервые вижу.
— Значит, ты и есть Школа?
— Ну, не совсем так… Я Дух Школы.
Не скажу, что очень понял, но ладно.
— Я и про то, что с тобой сделать собираются совсем недавно узнал.
— А как ты узнал? И когда?
— Да понимаешь, парниша, мне становилось все хуже и хуже, и я не сразу понял почему. Оказалось, что Норвус с Панриусом воруют силу из моего Сердца. Вот когда Норвус твоего дракона выгонял обратно в его Мир, мне совсем и приплохело. Я даже тебе показываться не мог. Все видел, а толку никакого. В сны твои, правда, иногда проходить удавалось, а так все без толку.
— Так раз ты Дух Школы, то должен был знать все, что тут происходит!
— Ага! Щас! — огрызнулся крыс. — Я не могу быть в нескольких местах одновременно! А к Сердцу вообще не люблю наведываться — мне тут не по себе.
— Тогда пойдем отсюда!
— Да сиди уж. Потерплю немного уж как-нибудь.
Я глянул вниз и увидел валяющийся на полу кинжал. Он как будто светился изнутри.
— Видишь, да? В этой штуковине силы ненамного меньше, чем в моем Сердце. Помнишь, тут школяры болели?
— Ага. Погоди-ка, так это Норвус…
— Ну да. Это он силу у них воровал, чтоб кинжал зарядить. А помнишь, ты все про фонари говорил? Ну, что их гасят по ночам? Это он тоже волшебство воровал.
— Вот же!.. — Про себя я вспомнил
Мы немного помолчали.
— Слышь, парниша, я тут соврал тебе. Немного.
— А?
— Помнишь, я говорил, что мы с твоим папкой лучшими корешами были?
— Ага.
— Так вот не были. Меня кроме тебя еще никто ни разу не видел. Знаешь, как я удивился, когда ты со мной заговорил! Думал, что Сердце из подземелья выпрыгнет!
— Руфус, ты же говорил, что помогал на меня печать накладывать. Как так, если тебя никто видеть не мог? Меня в Школе что ли выродком сделали?
— Не-а, не в Школе. Мамка твоя с папкой книжку читали, я и подсмотрел.
— Уж не «Книгу таинств» часом?
— Ее родимую.
Я улыбнулся. Вот бы и мне эту книжечку почитать. Может, и я там для себя что-нибудь полезное найду. А потом я вдруг заметил профессора Панриуса. Я совершенно про него забыл!
— А с ним что делать будем?
— Хм, дай подумать. — Крыс поскреб когтем макушку. — А давай перенесем его в одно из подземельев (я покажу какое) и оставим там. А завтра его нечаянно найдут (я нашепчу кому-нибудь во сне). Панриус ничего помнить не будет, и никто не удивится — все уже привыкли.
— В смысле? И часто он так?
— Да каждый год с тех пор, как его жена умерла.
Так вот о чем тогда профессор Аварра с Тетушкой Тамой говорили. Мы снова помолчали.
— Руфус, а что сказать остальным? Ну, куда Норвус подевался? Да и про Гарлиуса бабушка тоже спросит.
— Про них все уже забыли. Это последствие того заклинания. Ладно, вставай уже и иди в свою комнату. Не забудь, что завтра на учебу!
— Ладно, ладно! — сказал я, вставая. — Ой, Руфус, пока не забыл!
— Чего еще? — проворчал крыс.
— Что это за пакость такая вылетает изо рта профессора Сомалии, когда она говорит?
Тут крыс не выдержал и расхохотался:
— А это, парниша, зелье есть такое. «Вечное обожание» называется. Вот выпьешь его, и все тебя обожать будут. Вот только кровные родственники правду видеть будут. Ну и еще мы с тобой.
— Так вот о чем говорил Носатый!
— Гавриус что ли? Ага. Кстати, ты забыл мне сказать «спасибо».
— За что?
— А кто по-твоему тебя от глаз профессоров скрывал, когда они тут мое Сердце лечили?
— Да? А я думал, что это я сам так хорошо спрятался.
— Не переводи разговор. Где мое «спасибо»?
— Спасибо.
— Хорошо. Иди уже, парниша, у тебя всего два часа на сон осталось.
— А профессор?
— Иди, говорю. Сам справлюсь.
И я внезапно почувствовал, что очень хочу спать.