Горец-победитель

Хауэлл Ханна

– Подозреваю, у нее возникли такие же сомнения, как и у нас с тобой, а выкручивание рук довершило дело.

Тейт ухмыльнулся:

– Ты правильно учишь жену.

– Подозреваю, что эта честь принадлежит ее братцам и многочисленным кузенам.

– По-моему, время, отведенное ей на раздумья, кончилось. Лучше бы тебе пойти к ней, пока она не обратила свой острый ум против тебя.

Лайам нахмурился:

– Может, лучше еще немного выждать?

– Как говорит Сигимор, «куй железо, пока горячо». Лайам кивнул и, вздохнув, пошел к дому, но возле лестницы остановился. Уж слишком легко Кайра поверила в лживые обвинения. С момента их знакомства он ничего не сделал,

чтобы злоупотребить ее доверием, но в доверии ему было отказано. Она беременна, однако не считает нужным сообщить ему об этом. Правда, иногда ее взгляд намекает на глубокие чувства, в которых он так нуждается, но она по-прежнему молчит о них…

Скверное настроение готово было вот-вот прорваться, и Лайам поскорее напомнил себе, что срывы не раз приводили его к беде. Он попробовал открыть дверь спальни, но она по-прежнему была заперта.

Все ограничения, которые Лайам только что наложил на свой строптивый нрав, внезапно лопнули, и он изо всех сил замолотил в дверь кулаками.

Глава 23

– Немедленно отопри дверь!

Прикрыв один глаз, Кайра посмотрела на дверь, морщась от оглушительного шума. Она заперлась в спальне, чтобы никто не мешал ей отдыхать, но покой оказался недолгим.

– Открой сейчас же, или я вышибу дверь, клянусь! Кайра медленно спустила ноги с кровати, поднялась, открыла задвижку и поскорее отступила в сторону на случай, если муж резко распахнет дверь, как это делают некоторые разъяренные мужчины. Однако дверь открылась почти нежно, и Лайам вошел в комнату со своей обычной грацией. Тихо закрыв дверь, он запер на задвижку, и Кайра с трудом преодолела желание забиться под кровать: она не сомневалась, что под внешним спокойствием скрывается бешеный темперамент.

– Ты все еще дуешься?

– Я не дуюсь, я думаю, – возразила она.

– О том, какая распутная свинья твой муж? Кайра уже собиралась ответить, но Лайам не дал ей возможности оправдаться.

– Да, я несколько лет распутничал, – возбужденно заговорил он, нервно расхаживая по комнате, – и я это признаю. Но разве ты слушала меня, когда я говорил, что никогда не спал с этой ненормальной? Нет! Я не раз говорил, что никогда не спал с замужними женщинами, с чужими невестами, не соблазнял девственниц, не лез сам в постель женщины и никому не давал ни единого обещания, но ты не обращала на это внимания.

– Лайам, я… – Кайра замолкла, когда он остановился перед ней, уперев кулаки в бока.

– Я дал тебе торжественное обещание, но ты не поверила, так? Я поклялся, что буду верным мужем, но ты и в этом усомнилась. Я говорил тебе хорошие слова, а ты только пожимала плечами. С тобой я делал то, чего не позволял себе ни с одной другой женщиной; и после всего этого ты продолжаешь смотреть на меня так, как будто я готов сграбастать любую проститутку и изнасиловать ее прямо на столе!

– Что ты! Конечно, я так не думаю, – забормотала Кайра, но его хмурый вид остановил ее дальнейшие попытки сказать хоть что-то в свою защиту.

– Я приказывал себе быть терпеливым, и я был терпелив, но теперь с меня хватит. Ты немедленно прекратишь подозревать меня в предательстве на каждом шагу. Если бы я и захотел, то не сделал бы этого, потому что поклялся перед Богом и людьми. Я не хочу предавать свою жену, но не знаю, как заставить тебя в это поверить. – В его голосе появилась жалобная нотка, и он снова принялся расхаживать по комнате. Кайра уже решила поверить ему в том, что касается леди Мод, но внутренний голос велел ей помолчать: Лайам разглагольствовал, а когда человек разглагольствует, он может

выдать свои глубинные чувства и потаенные мысли. Лучше стоять и слушать, а он пусть говорит. – Я пытался объяснить тебе во время занятий любовью, но ты не поняла. Это было в каждом моем поцелуе, в каждом прикосновении, но ты оставалась слепа. Ты прятала от меня часть своего существа, охраняла, как сокровище, которое я могу украсть или погубить. Раньше мне было все равно, что скрывает женщина в своем сердце, поэтому у меня нет опыта в разгадывании. Если ты не видишь, как я желаю тебя, то каким образом заставить тебя понять, что тебе принадлежит мое сердце? – Лайам покачал головой. – Я не собирался влюбляться и после общения со многими женщинами считал, что выработал иммунитет к любви. Иногда я даже жалел об этом, но сейчас от души хотел бы быть человеком, который не способен любить. Я…

Внезапно Кайра кинулась ему на шею, и Лайам заморгал, пытаясь сообразить, в чем дело. Ему было ясно одно: он только что сказал что-то правильное, и неплохо бы вспомнить, что именно.

Пытаясь сохранять самообладание, он крепко обнял жену. В какой-то момент пылкой, сумбурной речи его злость стала утихать, у него больше не было идей, и он не знал, что еще сказать; но теперь у Лайама создалось отчетливое впечатление, будто он уже сказал Кайре, что любит ее. Тейт оказался прав – ему следовало сказать это первым.

Тело Кайры дрожало, сердце билось от радости, разбегавшейся по жилам. Она чувствовала себя так, как будто выпила полный кувшин вина. Заявление Лайама прозвучало не в сладкий момент страсти и не в романтической обстановке, как ей это всегда представлялось; он не смотрел ей в глаза, не объяснялся внятным языком. И все же она не пропустила главное, и теперь у нее появилась уверенность: она может ему доверять.

– О, Лайам, я так тебя люблю! – Она попыталась обнять его еще крепче.

Лайам приподнял за подбородок ее лицо и поцеловал в губы. Поцелуй был жадным, требовательным, и Кайра охотно на него ответила. Она не заметила, кто первый стал снимать одежду, но скоро оба разделись донага, упали на кровать и сплели руки. Кайра полностью отдалась страсти, разбуженной словами любви. Лайам целовал и ласкал каждый дюйм ее тела, и она с восторгом отдавала все, что теперь знала и умела, ничего не скрывая от него. Он раз за разом доводил ее до исступления, заставлял принять в себя, и когда он был внутри, Кайра чувствовала, что они вместе улетают за пределы сознания.

Наконец Лайам заснул у нее на плече, и Кайра, оглядев комнату, усмехнулась. Стол опрокинут, повсюду разбросана их одежда, кругом полный беспорядок. Кайра не могла вспомнить, когда они успели так изменить все вокруг, зато отлично чувствовала, как это приятно – лежать, обнимая любимого человека.

Внезапно Кайра нахмурилась. Все-таки Лайам не сказал те слова, которых она ждала от него. Сам он, занимаясь любовью, заставлял ее повторять это снова и снова, как будто не мог наслушаться. Кайра не сомневалась в том, что ее любовь он встретил с восторгом и желанием.

С ее сердца как будто спали оковы. Теперь прошлое Лайама вызывало только легкий укол, но она не сомневалась, что и это скоро пройдет. Какие бы приятные слова Лайам ни говорил тем женщинам, как бы хорошо с ними ни обращался, они использовали его так же, как он – их. В таких отношениях не бывает чувств, только соблазн.

А она? Она его слушала, но не слышала, не верила. Теперь ей хотелось бы знать, что он с ней делал такое, чего не делал ни с кем другим.

В надежде получить ответ на этот вопрос Кайра стала дразнить мужа, проводя пальчиками вверх-вниз по спине.