Гори, но живи
Шрифт:
— Расскажите мне, товарищ Старков, с кем это вы сейчас разговаривали на английском? — женщина чуть подалась вперёд и скрестила пальцы рук.
— Это американский коллега по радиолюбительскому движению. Зовут его Джон Смоук. Он отвечает за эту экспедицию перед мировым радиолюбительским сообществом. Я — за связи с социалистическими странами, он — с остальным миром.
— И о чём вы с ним разговаривали? — нахмурилась она.
— Он спрашивал о моём самочувствии и пожелал скорейшего возвращения.
— А вы себя плохо чувствуете? — брови женщины взлетели вверх.
— Ну, как бы я не на курорте вчера был, — пожал он плечами. —
— Какой рекорд?
— Наша экспедиция оказалась настолько популярна среди всего мирового сообщества, что количество связей достигло неприлично высокого уровня. Вот такая популярность Северной Кореи, — развёл руками Старков.
— То есть вы, способствуете популярности Северной Кореи в глазах мировой общественности? — уточнила женщина-военный.
— А зачем тогда было затевать это всё? — начал блефовать Виктор. — Это же не просто дань какой-то моде! Получил распоряжение сверху о помощи нашим северокорейским друзьям. Насколько знаю, подключился даже наш МИД. Всё это звенья одной цепи. И отработали мы как роботы. У меня, вон, правая рука вся онемела, а мой напарник, скорее всего, на время потерял голос. Мы хотели показать, что люди в Северной Корее чуткие и отзывчивые… первая экспедиция организована на двое суток, чтобы подогреть интерес к вашей стране… Мы же не нарушили положение? Начали и закончили точно в срок?
— Да, здесь у нас к вам нет претензий. Всё, как и договаривались. Но вот ваш разговор с американцем не входил в обговоренные условия.
— Для меня он тоже стал некой неожиданностью… но вы же понимаете, что это политический ход? А если они проверяют, как вы отреагируете на него? — прищурился Виктор.
— Что вы предлагаете мне доложить наверх, товарищ Старков?
— А вы так и объясните руководству — экспедиция установила два новых мировых рекорда в радиолюбительском спорте. И всё это на вашей территории! То есть мы как бы работали в вашей команде, понимаете? И это ваш рекорд, а не Советского Союза. А всё мировое радиолюбительское сообщество следило за подготовкой к экспедиции за две недели до её начала, и теперь все благодарны Северной Корее за связь с вашей территорией.
— Я вас поняла, товарищ Старков, — намного мягче ответила она. — Когда вы сможете дать мне полный отчёт об экспедиции?
— Прошу двое суток на отдых. За это время мы подобьём итоги и сообщим их вам.
— Хорошо, так и поступим, — кивнула она и повернулась к переводчику. — Отвезёшь товарища Старкова обратно в гостиницу. Потом дашь указание, чтобы вызвали двух медиков. Спортсменам нужно поправить здоровье.
— Слушаюсь, — кивнул гид и сам повернулся к Виктору. — Товарищ Старков, прошу следовать за мной.
Уже уезжая обратно, Виктор вдруг пришёл к мысли, что больше ни за какие коврижки он не поедет в Северную Корею.
18 февраля 1984 года. США. штат Огайо. г. Феникс. Утро
Вчера в Огайо закончилась предвыборная гонка в губернаторы штата. Демократы и республиканцы из кожи вон лезли, хваля своих кандидатов. Хвалить-то они хвалили, да только избиратели знали, КТО за последние несколько месяцев превратил их серую и полунищенскую жизнь в то, что сейчас есть. В жизнь, когда не ты считаешь последние центы, когда на улицах исчезли попрошайки. Работа нашлась всем, а особо асоциальные элементы были вывезены из штата — полиция их почти буквально выкинула на дороги в другие
— Здравствуйте, мэм, — почтительно поздоровался он.
— Доброе утро, Сэм. Поздравляю вас с заслуженной победой на выборах.
— Благодарю, но видели бы вы, как в прессе бесятся мои противники.
— Ну, противникам свойственно беситься от проигрыша. Зависть — она такая.
— Но как с ними дальше работать?
— Вот об этом я и хочу с вами поговорить. У вас же есть люди в местных газетах?
— Конечно! По мелочи кое-каким изданиям мы помогаем.
— Отлично! Ваша задача надавить на них и узнать, кто из сильных мира сего организовал вашу политическую травлю.
— А зачем и что это даст?
— Объясняю, Сэм. Через неделю вы вступаете во вторую фазу развёртывания нашего с вами бизнеса. Но для эффективного противостояния интригам в будущем вам необходимо знать, кому продавать новое оборудование, а кого можно просто слить, оставив за бортом крупных сделок. Помимо этого, как уже действующий губернатор штата вы начинаете новую социальную программу — внедрение помощи пожилым гражданам.
— Можно подробнее?
— Пожалуйста. Теперь каждый гражданин штата, проживающий на его территории, при достижении им возраста в 70 лет получает медицинскую помощь бесплатно.
— Это… это уже совсем из области фантастики, мэм.
— Ничуть, Сэм. Вы полностью трансформируетесь в некое социальное общество, схожее с Советским Союзом. Фактически, ваши визави правильно назвали Огайо «красным», только сделать они уже ничего не могут — ваш рейтинг среди избирателей настолько высок, что никакие рекламные компании против вас уже не сработают. Более того, новая волна поставок, и не только их, но и обучение вашего персонала кое-каким особенностям нового товара позволят вам вообще обойти всех конкурентов… хотя… конкурентов в этой области электроники точно не будет.
— А что это за область электроники?
— Это то, на чём зиждется вся система электронной почты и трансконтинентальной гала-сети. Это оптоволокно, Сэм, и его производные. Настала пора «Феникс Индастриз» начать глобальный проект, причём рабочих мест будет столько, что вы серьёзно поколеблете авторитет крупных американских компаний. И мы с вами заключим отдельный договор, в котором вы и только вы будете нашим эксклюзивным партнёром.
— Оу, май гот, мэм…
— Спокойно, Сэм, всё только начинается. Если обнаружатся проблемы с криминалитетом, сразу дайте об этом знать. Не молчите! Хорошо?