Горизонтальная война – снимая маски

Есения

— Прости, — прошептала Саша, отпуская меня и проходя к окну. — Мы действительно заигрались в конспирацию. Думали, что если ты будешь знать, что мы — это мы, то в конце концов выдашь. Не сможешь сдержаться, а этого позволить было нельзя. Иногда, принять решение очень больно, но от последствий этого решения никуда не сбежать. Я поговорила с братом. Он согласился помочь вернуть Лизу, но при одном условии.

— Каком?

— Ты поговоришь с Виктором.

— Совсем с ума спятил, — опешила я. — Можешь передать ему, что я верну все деньги, потраченные на моё лечение, так быстро, как только смогу.

Ненавижу быть должной. Но о Домогаровых пусть больше даже не заикается, иначе я ему врежу. Я благодарна вам обоим за то, что вы спасли меня от Глеба, да и после аварии тоже, но на этом всё. Я рассказала всё, что знаю о пожаре. Я считаю, что это моя мать Мария Звягинцева подстроила взрыв, пустив на кухне газ. За то время, что мы собирали с тётей Алисой чемоданы, газ собрался в помещении и произошёл взрыв. Что именно вызвало искру — выясняйте сами. Это всё, чем я могу вам помочь.

— А ты? — она повернулась к окну спиной, сложив на груди руки.

— А я попробую сделать себе новые документы и подам на Глеба в суд, это всё, что я могу в данной ситуации. Дальше буду думать по мере того, как дело будет двигаться.

— Но ведь Виктор может помочь.

— И ты туда же. Саш, я никогда не стану прибегать к их помощи. Никогда. Даже если всё правда, и этот человек мой биологический отец, то каким же он должен быть мерзавцем, что воспитал своих сыновей так? Хотя, Борис вроде нормальным кажется, по сравнению с Глебом. Я никогда не стану дочерью человека, чей сын меня насиловал и бил на протяжении месяца. У меня есть только два желания: вернуть себе Лизу и упечь за решётку Домогарова, но если дочь я ещё могу в теории вернуть, если докажу, что я это я, то Глеб избежит тюрьмы. Их мать не позволит любимому сыночку томиться за решёткой. Лариса Витальевна на дух меня не переносит, ей плевать, что делал со мной этот мерзавец.

— Насколько я знаю, — осторожно начала Саша, — Виктор Домогаров разводится с женой. К тому же, по моим данным он много лет назад отошёл от управления «Штэрном» и не имеет отношения к компании. И родители не всегда могу узнать, что творится в душе их детей. Он, может, и сам не знает, что его сын такое чудовище.

— Ты сейчас его защищаешь? — я уронила челюсть. — Саш, ты серьёзно, или шутишь?

— Мелания, но ведь у тебя нет больше родных! — в отчаянии сказала она. — А здесь родной отец! Почему ты не хочешь дать ему шанс? Быть сиротой совсем не тоже самое, что жить, зная, что они где-то там есть.

— Не сравнивай, — вспыхнула я. — Ваши родители были замечательными людьми, и мама ваша мне была так же дорога, как и вам. А семья, с которой я росла — это... это не люди. Только отец иногда проявлял отцовские чувства, но скорее из жалости, чем от любви ко мне. А этот Домогаров жил себе вполне припеваючи, воспитывая пасынков, наблюдая как его родная дочь растёт в другой семье. И если он был близок Марии и Сергею, то в курсе их тараканов, и всё равно ничего не изменил. Избавился от меня, как от ненужной игрушки, точно так же, как от любовницы, которая дала мне жизнь. Я уверена в этом.

— Катя умерла на родильном столе, Мелания.

Глава 19

По спине пополз неприятный холодок, руки моментально

вспотели и задрожали. Не может быть. Пусть это окажется ещё одной галлюцинацией. Пожалуйста. Я заслужила хотя бы это...

— Саша...

Не поведя и бровью, она отошла от окна и поджала губы:

— Иногда, с тобой можно только так. Ты совершенно разучилась думать головой и просчитывать ходы. Когда нет выбора — из двух зол выбирают меньшее, а не тешатся остатками гордости. Своё фи сможешь высказать после того, как Лиза вернётся под твою опеку.

Когда она проходила мимо, я схватила её за запястье и дёрнула на себя, заставляя наклониться:

— Что ты, что Рома перешли все мыслимые границы, — прошептала я, стараясь сдерживаться. — Вы не лучше тех тварей, что пользовались мной.

Отбросив её запястье, я резко развернулась и вышла из комнаты, не смотря на старшего Домогарова. Стоящий за ним Рома придержал меня за плечи, сильно сжимая пальцы:

— Не уходи.

Вздрогнув, рефлекторно двинула ему между ног, по самому святому. Не ожидавший такой подставы, он охнул и ослабил хватку. Этого хватило, чтобы рвануть вперёд и выбежать из дома.

— Заррраза! — услышала я до того, как хлопнула входной дверью.

Перед домом стояли две машины. Одной из них была та самая, на которой меня увозили с места аварии. Дёрнув дверцу, с облегчением села и завела двигатель. Самый настоящий идиот, кто же оставляет ключи в зажигании?! В тапочках было не очень удобно жать на педали, но взвизгнув шинами, машина резко остановилась у закрытых ворот. Из домика охраны выскочил Абдаллах:

— Мадам?

— Открывай! — рявкнула я, трясясь от страха и злости.

— Простите, но не имею права, — он опустил руку на дверь и нажал ручку. — Мадам, откройте.

— Т-ты верно не понимаешь ситуации, — яростно прошипела я. — Если сейчас же не нажмёшь кнопку, я снесу их к чёртовой бабушке!

— Не сможете. Только убьётесь.

В зеркало заднего вида я заметила бегущих Рому и Виктора.

— Твою мать.

Сдав назад, резко развернулась и поехала в сторону полей, раскинувшихся позади дома. Не могли же они обнести забором всё?.. Через несколько минут справа замаячил густой лес.

— Так вот, как вы скрываетесь, — усмехнулась я.

Сжав руль, я дёрнула его вправо и охнула, наехав на кочку. Послышался глухой хлопок, и одно из задних колёс лопнуло. Машину повело в сторону, и если бы не удача, то я наверняка бы перевернулась.

— Сука! — закричала я, отстёгивая ремень безопасности и открывая дверь.

Оглянувшись, заметила пистолет в руке Ромы. Так это он стрелял? Совсем больной, — скрипнула я зубами.

— Лучше бы тебе остановиться, — крикнул он. — Не зли меня, Мелания.

Псих. Натуральный псих. Глазам своим не верю. Рома шёл уже размеренно, держа меня на прицеле. Шагах в пятнадцати от него отвечал на звонок Виктор Домогаров. Саша бежала от дома, спотыкаясь и что-то крича.

Сжав зубы, я сосчитала до десяти и выдохнула. Бороться против оружия не стану. Не дура же я, но вот такого развития событий совершенно не ожидала. Вот интересно: он реально бы выстрелил? То, что пробил шину, чтобы остановилась машина — это понятно, но вот в человека... меня, выстрелил бы?..