Горизонты безумия
Шрифт:
– Повтори, – сказал Юрка, подходя ближе.
Егорка перед ним совсем изничтожился. Кажется, ещё шаг и хлоп... совсем ничего не останется. Только глаза с дрожащими зрачками, как в аниме.
– Ну! – Юрка навис.
– Юр, легче, – попросила Светка. – Ты его совсем застращал.
Димка глянул на Юрку и не поверил своим глазам: лицо друга было напряжено до предела. Такое ощущение, коснись пальцем и разлетится на куски, как маска из папье-маше. Было видно каждое сухожилие на шее, проступившие под скулами вены, голубые прожилки на висках. Всё внутреннее существо Юрки сейчас рвалось наружу,
– Егорка, выдохни, – посоветовал Димка. – Легче станет.
Он не помнил, откуда узнал про этот дыхательный приём, но был уверен, что непременно поможет.
(так телевизионные дикторы делают перед прямым эфиром!)
Ярик выдохнул. Потом вдохнул полной грудью и задержал дыхание, по-прежнему не мигая смотря в глаза вздрогнувшему Юрке.
Димка заметил, как сошла с лица Егорки бледность, а щёки порозовели.
Отошёл.
– Ну, это... говори, давай, не тяни, – как мог примирительно проговорил Юрка, отходя прочь. По всему, он осознал, что повёл себя грубо и сейчас испытывал чувство вины.
Димка глянул на Светку; девочка одобрительно кивнула.
– Не знаю, чего они там имели в виду, – начал Ярик, – но говорят, будто бы спутники на орбите фиксируют постоянное увеличение площади болота...
– Но это невозможно! – перебил Вадик. – Тут же магистрали кругом, заводы, инженерные сооружения – топь не может расти! Просто некуда!
Ярик подождал, пока Вадик не закончит, и вынес вердикт:
– Дело – дрянь. В службе контроля собираются выставить оцепление вокруг болота. Не сегодня, так завтра, – топь закроют.
Димка посмотрел на Юрку, немо вопрошая: что делать?!
Юрка молчал. Потом сипло сказал:
– Идём. Живее.
ГЛАВА 18. ВЕРА, НАДЕЖДА, ЛЮБОВЬ...
Навес крылечка осел на ступеньки. Для того чтобы расчистить дверной проём пришлось изрядно попотеть. Но работали дружно – помогала даже Иринка, – так что спустя какой-то час пробрались внутрь. Сумрак не помешал – таймеры на запястьях Юрки и Светки превратились в миниатюрные фонарики, – а вот с лесенкой, ведущей на чердак, возникли проблемы. Та основательно прогнила, отчего ступать на скрипучие перекладины было страшновато. Выручил Ярик, который, гремя и чертыхаясь в полутьме, притащил оттуда-то верёвочную лесенку от детского городка. Затем образцовой мартышкой вскарабкался наверх и укрепил её на петлях уже несуществующей чердачной крышки.
Дело оставалось за малым: побороть страх и подняться вслед за Егоркой.
Девочек решили оставить внизу; Светка не возражала, тем более, что и Иринку, не смотря на нытьё, она наверх пускать наотрез отказалась; как и не желала оставлять одну в полуразрушенном коридоре. Малышка состроила недовольную гримасу и отвернулась, демонстрируя обиду. Разреветься, правда, не успела – Димка выступил ингибитором. Он присел рядом с девчушкой и прошептал:
– Ирин, мы быстро. Одним глазочком глянем и сразу вниз.
– Я тоже хочу одним глазочком!
– Я расскажу, обещаю. Только потерпи.
Иринка оживилась, предвкушая
– Осторожнее там, – напутствовала Светка. – Дом очень старый. Может всякое случиться.
Димка выпрямился и на какой-то миг оказался нос к носу с девочкой. На этот раз Светка не отвела глаз. А её губы беззвучно прошептали:
«Береги себя».
На чердаке было заметно светлее. Маленькое окошко заросло паутиной, но солнечные лучи всё же проникали внутрь – тут повисали в пространстве, точно струны невиданных гуслей. Казалось, если дотронуться до них пальцами, тотчас зазвучит чудесная музыка.
Поднятая с пола пыль лезла в нос и глаза.
Повсюду царил бедлам.
Юрка, то ли шутя, то ли на полном серьёзе, спросил:
– Ярик, это ты тут всё перевернул?
Егорка сидел у окна и вертел в руках пожелтевший комикс.
– Прикольно, – заключил он, пропуская Юркины слова мимо ушей. – Как мультик в вирте, только нарисован на страницах.
– Ну-ка покажи, – Вадик протиснулся к Ярику, стараясь ни к чему не прикасаться. – Интересно...
Димка пребывал в какой-то прострации. Он понимал, что угадывает некоторые вещи, но... Они были не такими, как прежде. Они были ветхими, старыми, разложившимися – один в один, лицо вмиг постаревшего человека, которого ты запомнил молодым! Время нещадно поиграло в них, после чего бросило на чердаке полуразрушенного дома, в котором Димка сроду и не жил. Но наверняка проживёт ещё не год и не два, где-то там, в мире, который канул века назад.
Димка ухватился руками за грудь; под ложечкой всё сжалось.
– Ты чего? – спросил Юрка.
– Дежавю, – обернулся Вадик, аккуратно перелистывая страницы комикса.
Димка мотнул головой.
– Нет, так просто. Сейчас пройдёт, – он выдохнул и вдохнул, как совсем недавно советовал сделать Егорке.
Юрка огляделся по сторонам.
– Ты именно на это хотел взглянуть?
– Да... Нет, – Димка стряхнул с плеч оцепенение и принялся исследовать каждый сантиметр пола. – Ну-ка посвети.
Юрка наклонился.
Испещрённый трещинами пол устилала бахрома пыли. От возбуждённого Димкиного дыхания она пошла волнами. Затем поднялась над головой душной взвесью. Сердце в груди застучало. Появилась одышка. Конечности налились свинцом.
– Что ты ищешь? – пророкотал откуда-то сверху похожий на восковое изваяние Юрка.
Димка вздрогнул, глянул снизу вверх на расплывающийся силуэт друга, вытер со лба пот.
– Сейчас увидишь, – с трудом ответил он, вновь сосредотачиваясь на линиях пола. – Кажется здесь. Не помню точно из-за этого беспорядка.
– А ты глаза закрой, – посоветовал Ярик. – Я так обычно в своей комнате потерянные вещи ищу. Подсознательная память. Во!
Вадик только покачал головой.
Несмотря на скепсис друзей, Димка всё же последовал совету Егорки: зажмурился и коснулся ладонями пола. Вот рубчик... Рядом выщерблена на месте сучка. А вот торчащая в сторону лучина – но её раньше не было! Значит с досками в этом месте что-то делали. Может просто поцарапали, когда перетаскивали наверх ненужный хлам, а возможно, пытались что-то достать!