Горизонты
Шрифт:
— Вольно, солдат. Ты исполнила свой долг. — Он кивнул Псалм и та подбежала к ней и медиками. Мир исчез в фиолетовой вспышке, а когда снова появился, они оказались уже в госпитале Девяносто Девятого. Со всеми этими ранеными Рейнджерами и без приготовленных на развод жеребцов я едва его узнала. Псалм легко левитировала Крампетс на незанятую кушетку. Едва её уложили, как тут же поставили капельницу с пакетом крови. Доктор, в заляпанном кровью халате, рявкнул, что будет готов заняться ею через пять минут.
Медсестра наскоро
— Пережимай артерию прямо здесь, поняла? — Аликорн кивнула и, засветив рог, сжала окровавленный бинт вокруг ноги. Крампетс зашипела сквозь зубы, от новой вспышки боли. Медсестра приготовила шприц Мед-Икс, но Крампетс с трудом покачала головой и сестра уронила шприц обратно в лоток.
— Замечательно? Не хочешь обезболивания? Тогда я сберегу его для кого-нибудь, кто захочет. — С этими словами она направилась к соседнему столу.
Долгое время Крампетс лежала молча. Так долго, что я уже почти собралась покинуть её, но мне хотелось услышать, как дела у Псалм, и о ситуации в Девяносто Девятом. Наконец, Крампетс взглянула на Псалм.
— Он ведь любит тебя, ты знаешь.
— Знаю, — согласилась аликорн, не отрывая взгляда от кровавой повязки. — Хотя и не знаю, за что. Я — не она.
— Он тоже об этом знает, — прохрипела пони, быстро дыша и стараясь унять боль, пульсирующую в копыте. — Ты для него как принцесса. Ты большая и красивая, и добрая, и… для него ты совершенна. — На несколько секунд она плотно сжала губы.
— Я не…
— Заткнись, — прервала её Крампетс. — Это не важно. Важно то, что он любит тебя. Так что я должна тебя спросить… что ты собираешь делать?
— Что ты имеешь в виду? — растерянно спросила Псалм.
— Я имею в виду, собираешь ли ты оторвать от пола сою задницу и помочь, или будешь прятаться здесь и позволишь ему рвать жопу в одиночку на передовой? — прорычала Крампетс, глядя на аликорна. Слёзы затуманивали её зрение. — Я всегда прикрывала ему спину. Я всегда была там, чтобы поддерживать его, а теперь я здесь. Ты ведь в некотором роде была солдатом, верно?
— Когда-то я была убийцей, — Псалм опустила глаза. — Я не хочу становиться ею снова.
— Не знаю, кто из нас теперь не убийца, — отрезала Крампетс.
— Нет! Нет… ты не убийца. Я же… я была… — запинаясь, пролепетала Псалм. — Мне не хочется этого снова.
— О, вы посмотрите, как удобно, — презрительно скривилась Крампетс. — Тысячи пони сражаются и умирают, а тебе не хочется. Как мило.
Псалм сердито нахмурилась на раненую пони.
— Ты не знаешь, о чём говоришь…
— Да неужели? — рявкнула Крампетс. — Я была там, сражалась. У меня здесь друзья, истекающие кровью, а сколько ещё умерло там, наверху. Конечно. Откуда ж мне знать.
— Я больше не хочу никого убивать! — выкрикнула Псалм, за что заработала строгий взгляд от медсестры.
— А ты думаешь, я хочу?! — заорала Крампетс в ответ. — Мне нравится
К их койке подошла медсестра.
— Благодарю, дальше я сама о ней позабочусь, — сказала она, строго взглянув на Псалм.
Аликорн попятилась, глядя в глаза Крампетс. На лице Псалм застыло задумчивое выражение, будто она о вспоминала о чём-то. А затем исчезла в фиолетовой вспышке. Медсестра подсоединила шприц к её капельнице.
— Вот, немного Мед-Икса с лунным камнем помогут тебе отвлечься от той ужасной бойни. — И как только наркотик проник в кровь Крампетс, на этот раз безо всякого сопротивления с её стороны, мир ускользнул прочь.
<=======ooO Ooo=======>
— Чёрт побери, — пробормотала я, снимая шлем. По крайней мере, среди погибших не было моих знакомых, но от этого мне было ничуть не легче. Крампетс. Псалм. Была ли там возможность решить всё лучше? Псалм больше не хотела убивать, но я могла понять и презрение Крампетс по отношению к тем, кто отсиживался в безопасности, в то время как ей приходится сражаться за них. И ещё Стронгхуф… тьфу… когда я вернусь, мне придётся отвести его в сторонку и объяснить, какие чувства к нему со всей очевидностью испытывает такая кобыла как Крампетс, и скорее всего не испытывает такая как Псалм. Если только она именно что испытывает… но…
— Ох, — измученно застонав, я отвернулась к иллюминатору и уставилась на луну. — Я уже и не знаю, что предпочтительнее, борьба за свою жизнь, или эмоциональная драма.
— Мне бы не надо ни того, ни другого, — отозвался П-21. — Что ты увидела?
Я рассказала им обоим о событиях в Девяносто Девятом, нападении Жнецов на их Бункер и о судьбе Большого Папочки. Пока я рассказывала, Скотч Тейп потянула копыто и забрала у меня Персептитрон.
— Моя очередь! — торжествующе заявила она и водрузила шлем себе на голову. Я не испытывала большого желания забрать его назад. — На этот раз я хочу попробовать, как быть единорогом. — Как я полагала, для кобылки вроде неё, подробности происходящего были не так интересны.
— Даже не знаю, удивляться или ужасаться тому, с какой радостью вы обе нарушаете неприкосновенность частной жизни других пони, — проворчал П-21.
Скотч, в этот момент подключавшая шлем к своему ПипБаку, замерла.
— Ты и вправду думаешь, что мне этого не стоит делать, папочка? — спросила она, сделав умилительно жалостливые огромные глазёнки.
Жеребец взглянул на меня, и я чуть пожала плечами.
— Через пару часов может случиться конец света, — заметила я. П-21 вздохнул и кивнул дочери.