Горький мед
Шрифт:
Фредрик Дрюм в отчаянии, Пилигрим не владеет собой, выведен из равновесия, а потому — легкая добыча. Может быть, так рассуждает Рука? Кто стоит за всем этим?Пора тебе, Фредрик Дрюм, доискаться истины, хватит метаться туда-сюда, уподобляясь нанюхавшемуся кокаина Шерлоку Холмсу. Покажи, кто ты есть, на что способен!
Он опустился на стул у письменного стола и застонал. Женевьева. Ее надо найти.
Фредрик надел толстый свитер; город был окутан утренней мглой. У выхода его снова
Отлично, подумал он. Во всяком случае, они знают, что я всю ночь провел в гостинице.
Фредрик шел по середине мостовой. Вверх по улице Гваде к площади Маркадье. Цель — полицейский участок. Единственно разумным теперь ему представлялось рассказать, что они с Женевьевой делали вчера, сообщить, что она отправилась на службу около пяти и собиралась сразу после работы прийти в гостиницу «Плезанс».
Мешкать нельзя.
В участке кипела бурная деятельность. Отец Женевьевы явно забил тревогу; как только Фредрик сказал, по какому вопросу хочет сделать заявление, его тотчас провели в кабинет одного из инспекторов.
Он коротко изложил, как познакомился в Женевьевой, чем они были заняты вчера, сказал, что чрезвычайно встревожился, когда она не пришла в гостиницу, как было условлено.
— Вы эксперт по красным винам? — спросил инспектор.
Фредрик ответил отрицательно: не эксперт, но знаток.
— Что вам известно о новом крепком вине, которое несколько дней назад было предложено для анализа одному ученому специалисту в Бордо?
— Только то, что написано в газете. Что речь шла о каком-то деривате спирта — делкиголе, если не ошибаюсь.
Инспектор постучал указательным пальцем о столешницу.
— Вы знаете, как вырабатывается делкиголь?
— Понятия не имею, — удивился Фредрик, которого гораздо больше занимала судьба Женевьевы. — Машина — вы должны найти машину Женевьевы Бриссо, лимонно-желтый «ситроен».
— Само собой. Найдем, не беспокойтесь.
Разговор был окончен, и Фредрика отпустили, предупредив, чтобы он немедленно сообщил, если увидит или услышит что-нибудь важное.
Возвратясь в гостиницу, Фредрик опять отметился у дежуривших в вестибюле полицейских. С трудом одолел завтрак; рогалик буквально застревал в горле.
— Вот теперь, Фредрик Дрюм, — сказал он себе, — теперь игра пошла всерьез. Настало время испытать все известные тебе ключи к шифру.
Рука ждет, что с его стороны последует глупый ход. И располагает такой приманкой, на которую Фредрик Дрюм непременно должен клюнуть.
Исчезновение Женевьевы отличалось от семи предшествующих случаев: у нее была машина. Стало быть, рассуждал Фредрик, и цель похищения была другой. Но для чего были похищены первые семеро?Где теперь находятся эти люди?
Он сел за стол и принялся писать. Фамилии
Он снова позвонил в Грас Дье. Услышал, что полиция нашла машину. Желтый «ситроен» стоял у обочины дороги в семи километрах к югу от Сент-Эмильона. Дверцы были заперты.
Голос отца Женевьевы дрожал.
Фредрик принялся мерить шагами пол своего номера. Зашел в ванную, выпил воды. Нет, он не может торчать в гостинице. Он должен выйти. Должен отправиться на поиски.
Только не делать то, что ждет от него Рука. Что-нибудь совсем другое.
Совсем другое. Насвистывая, Фредрик покинул гостиницу, отметившись у дежурных. Спустился на главную площадь. С небрежным видом обошел вокруг дуба и столиков под открытым небом. Большинство мест было свободно. Посетителей мало, и среди них никого из тех, с кем он успел познакомиться. Никто не встречал его вопросительным взглядом. Фредрик сел и принялся ждать.
Показался механик. Старший механик Шато Гафельер, мсье Табуи, с которым его познакомили накануне. Фредрик жестом пригласил его к своему столику.
— Бокал молодого вина?
— Мерси, мсье. — Табуи сел.
Фредрик завел разговор о Норвегии, о том, как скверно там разбираются в винах, потом перенесся из Норвегии в винодельческие области Южной Франции, остановился на Сент-Эмильоне.
— Ла Гафельер относится к разряду «Премьер Гран Крю Клас», если не ошибаюсь?
— Так точно, мсье.
— Не всякий может стать заведующим производством в таком замке?
— Совершенно верно, мсье. В наши дни для этого требуются основательные знания. Химия, виноведение, микробиология, ампелография… — Мсье Табуи пригубил вино.
— Многие молодые заведующие здесь в Сент-Эмильоне получили такую подготовку?
— Кое-кто получил, мсье. Кто постарше, тех опыт выручает.
Фредрик кивнул. Обвел взглядом площадь, дома. Окна. Где ты сидишь, мой караульщик, подумал он. Вслух сказал:
— Вы знаете кого-нибудь из этих молодых, образованных? Я хотел бы побольше узнать о методике созревания вин.
— Ну, — мсье Табуи почесал в затылке, — могу назвать Жана Траво в Шато Кано. Говорят, он получил очень хорошее образование. Еще — мсье Оливе в Шато Озон. Правда, он там уже не работает. Хотя по своим знаниям, пожалуй, превосходит других.
— Вы не знаете, где я мог бы встретить мсье Оливе? — Фредрик затаил дыхание.
— Так ведь он, должно быть, по-прежнему живет в своем домике при замке. Вряд ли его сразу выставили за ворота. Дело в том, что он уволен. Повадился питьпроизводимое вино! — Механик усмехнулся.