Горная атака
Шрифт:
– Сделаем, Сергей Дмитриевич! Только вы особо голову не ломайте. Что бы мы ни планировали, все будет решаться во время штурма!
– Мне, Сережа, это не хуже, чем тебе, известно! Занимайтесь делами!
Ни генерал Еременко, ни майор Дросов, ни капитан Сергиенко даже предположить не могли, что все их планы обречены на провал. Обречены событиями, которые начали разворачиваться в особом лагере, как только генерал с офицерами покинули пост наблюдения капитана Гориленко.
А началось
Оглядев друзей по неволе, спросил:
– Ну что, пацаны? Наступил день, когда мы должны окончательно решить, пытаться бежать, чтобы снова обрести свободу, или так и остаться навсегда рабами вонючего Фархади.
Петров добавил:
– Или получить пулю при попытке к бегству.
Лебедев взглянул на него:
– А разве пуля не то же освобождение? Впрочем, я никого не принуждаю. Кто чувствует, что не сможет сделать то, что надо будет сделать, пусть скажет здесь и сейчас.
Щеглов сплюнул в пыль:
– Да хватит тебе, сержант, ерунду говорить. Когда начнем?
Лебедев повернулся к Котенко:
– Кого товарить будем выбрал?
Рядовой кивнул:
– Выбрал! Узбеков. Я с одним служил вместе. Пацан свой. Намекнул, что нужна потасовка. Он сказал: нужна, значит, будет!
Лебедев повысил голос:
– Ты что, урод, раскрыл какому-то узбеку наши планы?
– Охренел? Просто сказал: нужна потасовка, мол, не мешает в лазарете от всей этой бодяги отдохнуть!
– Ну, смотри, Миша! Если что, я тебя первого завалю.
В разговор вступил Вялый:
– Да хватит вам собачиться! Одно дело предстоит делать. И подыхать, если проколемся, тоже будем вместе. Духи никого не пощадят! Говори, сержант, когда начинаем?
Лебедев проговорил, успокоившись:
– Короче, в пять часов у меня очередная беседа со старлеем-шакалом. Как только выйду за колючку да отойду с ним в сторону, начинайте! Главное – больше шума. Чтобы вооруженная охрана бросилась разнимать. Разоружить ее и огонь по вышкам!
Щеглов вздохнул:
– Если часовые первыми из пулеметов по толпе не ударят!
– Так опередить их надо! А я духами, что старлея охраняют, займусь.
– Как бы они тобой не занялись. Нет, Лебедь, ты лучше до поры до времени в заваруху не влезай, держись в стороне. А вот как рванем к «Хаммеру» американскому, тогда и коси пуштунов вместе со старлеем.
Сержант согласился:
– Ладно! У кого заточка?
– У меня, – ответил Петров.
– Давай сюда! Да незаметно! Порядок! Ну все. Вместе не гуртоваться, но и не тереться в толпе. Если кто верит в бога, помолитесь. Не помешает! Я бы помолился, да не верю. Ни в бога, ни в черта! Ладно, до пяти разошлись!
Особый лагерь подготовки афганских моджахедов
недалеко
Строго в определенное время Баженов, сопровождаемый ставшими уже привычными пуштунами, подошел к охраняемой калитке периметра ограждения барака № 1. Тут же от толпы пленных, находившихся во дворике, отошел сержант-десантник. Он также подошел к калитке:
– Здравия желаю, господин старший лейтенант!
В его голосе звучали нотки то ли иронии, то ли скрытой за иронией враждебности.
– Здравствуй, Лебедев! – ответил офицер. Он кивнул пуштунам. Те отдали команду часовому, сержанта выпустили за ограждение. Баженов отвел его в сторону:
– Как успехи, Игорь Семенович?
Десантник усмехнулся:
– Все, как говорят американцы-инструкторы, полный о’кей!
– Даже так?
– Да! Сколотил я нужную группу.
– Мне нужны списки.
– Чуть позже!
– Что значит чуть позже?
– А это значит, старший лейтенант, что я назову тех, кто решил предать Родину, чуть позже!
– Я не понимаю тебя, сержант!
– Скоро все поймете!
Баженов насторожился. Лебедев сегодня вел себя не как всегда. И руку засунул в карман, чего ранее не допускал. Что у него в кармане? Списки? Но он не стал бы держать их при себе в лагере. Это смертельно опасно. Оружие? Но он не мог иметь оружия. Так что?
Размышления старшего лейтенанта прервали крики, которые начали доноситься от барака. Кто кричал, не разобрать. Но означали они одно: разыгравшуюся крупную ссору.
Баженов взглянул на Лебедева:
– Что происходит в лагере, сержант?
Десантник с наигранно безразличным видом пожал плечами:
– А черт его знает! Там каждый день что-то да происходит. Пацаны одичали, терпеть друг друга не могут. Особенно неприязнь проявляется между славянами, кавказцами и азиатами. Вот, наверное, кто-то и наехал на кого-то. Может, сигарету не поделили, не знаю! Да и плевать мне на это! Поорут, морды друг другу набьют, успокоятся.
– Да нет! Это не простые разборки.
Драка во дворе барака между тем усиливалась. И вдруг все находившиеся в нем пленные принялись месить друг друга.
Охранники подняли тревогу. Над лагерем взвыла сирена. Пуштуны вскинули автоматы, но пока не стреляли. Не стреляли и пулеметчики на вышках, но они готовы были открыть стрельбу. Из караульного помещения показалась резервная группа караула. От штаба с десятком охранников к бараку спешил комендант лагеря Абдужабар.
Сержант вытащил руку из кармана. И, как он ни прятал холодное самодельное оружие под рукавом кителя, Баженов заметил блеск стали. Взглянул на Лебедева:
– Заточка?
Десантник дернулся, но остановился. Вопрос офицера явился для него неожиданным. Да и нападать на Баженова еще не пришло время. А старлей уже заметил заточку. Сержант сжал зубы, процедил: