Горная дорога
Шрифт:
А та шумит весь день,
А эта, как щепа, худа,
А та кругла, как пень!
По пальцам счет ведет Сона —
Невест не сосчитать.
Но не подходит ни одна,
Все как-то не под стать.
А парни без забот и мук —
Так, видно, суждено —
Избрали по сердцу подруг
Уже давным-давно.
В страду на поле, на гумне
У них немало встреч
При людях и наедине…
Как
И кто ж теперь, пора понять,
Вершит судьбу не сам,
Хоть и в большом почете мать
По нашим временам!
1950
ЗАНЕ. Перевод М.Петровых
Я опозорилась вконец.
Мне стыд, а людям, верно, смех. —
Ты хороша, ой, хороша,—
Бесстыдник тот сказал при всех.
Я опозорилась вконец.
На днях мы в клубе собрались,
И он сказал: — Танцуй со мной
Иль зацелую, берегись!
Я опозорилась вконец.
Я танцевала с ним одним,
И он потом сказал: — Пойдем
И обо всем поговорим.
Что делать? Встала и пошла,
Я с ним пошла без лишних слов
И приняла из рук его
Охапку полевых цветов.
Я опозорилась вконец
Перед семьей, перед родней.
Бесстыдник тот, обняв меня,
Сказал мне: — Будь моей женой.
Сказал: — Зане, пойдем со мной.
Хозяйкой будь в моем дому.
Что делать мне? Я собралась
И в тот же день пошла к нему.
Как только в дом его вошла,
Все перемыла, прибрала.
Меня свои, наверно, ждут,
А я уже осталась тут.
Я опозорилась вконец.
Я в поле не была три дня.
Мои подружки по звену
Не знают, как понять меня.
Подружки милые мои,
Всему черед на свете свой,
А мой должок в короткий срок
Я отработаю с лихвой.
Лишь не пытайте ни о чем:
Любовь чуждается молвы.
Но если можете, скорей
С меня пример берите вы.
1952
ВОСПОМИНАНИЕ. Перевод Р.Надеждиной
Сижу одна, и на сердце печально.
Моих родных я вспоминаю молча.
На плитке тихо напевает чайник,
О чем-то близком ласково бормочет.
Я наш домишко на краю селенья,
Невзрачный, темный, с грустью
вспоминаю.
Вот бабушка с работой на коленях
Поет
То приумолкнет и вздыхает тяжко,
То заспешит… Вот палец уколола!
Последнюю отцовскую рубашку
Она сейчас для брата распорола.
Над очагом склоняется, вся в черном.
Не позабыть ей горькую утрату!
Но по привычке хлопоча проворно,
На угольках печет лепешку брату.
Я — девочка, мне хватит черствой
корки,
А он — работник, значит так и надо.
Он наш кормилец, и в печали горькой
Он бабушке единая отрада.
Моих родных я вспомнила невольно,
И сердце вновь обожжено тоскою…
Мне жить легко, но как порою больно,
Что ваша доля не была такою!
Живу я в доме чистом и просторном.
Грядущее сияет ясным спетом.
Как помогли вы мне трудом упорным,
А сами и не знаете об этом!
Сижу одна, и на сердце печально.
Моих родных я вспоминаю молча.
На плитке тихо напевает чайник,
О чем-то близком ласково бормочет.
1952
АРОБЩИК МОСИ. Перевод В.Потаповой
Деревня наша, как ты ни мала,
А всё же сердцу дорога безмерно!
Речонки, что тебя пересекла,
На карте мира не сыскать, наверно.
Река Гручай, как узенький ручей,
В сухом широком русле протекает,
А солнце щедро льет поток лучей
И нашу землю крепко припекает.
Подпорку ладит садовод Гево
К отягощенной персиками ветке.
Сквозь спутанные кудри на него
Глядят в упор девчонки-малолетки.
Вон бабушка к реке ведет купать
Веселых, смуглых голышей ораву.
С трудом неся увесистую кладь,
Шагает ослик через переправу.
Смотрите — от усталости бледна,
Эрик стащить козу не в силах с места.
Коза-то не простая! Ведь она —
Кормилица немалого семейства.
У старика аробщика Моси
Арба в овраг свалилась.
Дело худо!
Теперь сиди, да свой чубук соси
И думай, как поднять ее оттуда.
Угрюмо держат старики совет.
Сбежались босоногие мальчишки.
У них пока еще силенок нет,
Зато готовность, как всегда, в излишке.
Ладонью утирая нот со лба,
Соседей слушает Моси, бедняга.