Горная кошка
Шрифт:
— Это неправда, начальник. Сплошной наговор.
Все они проклятые лжецы.
Куинби Пеллетт издал низкий звук, похожий на отдаленное грозное рычание, но Фелан остановил его кивком и возобновил допрос:
— Значит, ты отрицаешь, что тебя видели на той улице?
— Мне неизвестно, кто и где видел меня, но никто не может утверждать, что я взял какую-то сумочку из какого-то автомобиля. Что это за улица?
— Помалкивай. Где ты был вчера?
— Ну… вчера… — задумался Роули. — Дайте-ка вспомнить. Утром
— Каким образом?
— Да просто кое-где подсобил.
— Ладно, забудь об этом. Что ты делал вчера в полдень?
— Ну, в полдень я почувствовал усталость и решил немного отдохнуть, вышел прогуляться и завернул в «Тихую гавань», спустил честно заработанные полдоллара, подышал еще немного свежим воздухом и вернулся в свой пансион…
— Выйдя из «Тихой гавани», чем ты занимался?
— Совершал моцион.
— Прогуливаясь, дошел до машины, заметил на сиденье дамскую сумочку и стибрил ее. Пеллетт застукал тебя, и ты отдал сумочку ему.
— Послушайте, начальник, — Роули подался вперед всем телом и для вящей убедительности помахал указательным пальцем, — возможно, я босяк и попрошайка, как вы изволили выразиться, но я никогда не был мелким трусливым воришкой. Нет, сэр! Всякий, кто утверждает, что видел, как я у кого-то украл, — наглый лжец. Я вовсе не имею в виду мистера Пеллетта. Он не похож на лжеца, и я приношу свои извинения за то, что ударил его. Будем считать, что он меня с кем-то спутал. Если он ошибся…
— Перестань молоть чепуху! Люди, которые видели тебя, — уважаемые граждане и никакие не лжецы.
— И тем не менее они врут, утверждая, будто видели, как я взял какую-то вещь из автомобиля вчера днем. Средь бела дня! На оживленной улице! Не могу назвать их по-другому, кроме как отъявленными лжецами.
Больше от Роули не удалось добиться ничего существенного ни уговорами, ни угрозами. Провозившись с ним еще двадцать минут, Фелан предложил Таттлу попытать счастья, но тот отказался: мол, ему вполне достаточно и того, что он уже слышал. Позволили и Куинби Пеллетту задать несколько вопросов, однако и это не помогло.
Фелан попробовал снова, а потом с досадой махнул рукой, сказав полицейским:
— Уберите его с моих глаз и бросьте в реку!
— Боже мой, — запротестовал Пеллетт, — неужели вы его отпустите?
— А на каком основании я могу его задержать?
Если я посажу его в кутузку за бродяжничество, то нам придется его кормить за казенный счет.
— Но ведь он ударил меня, не так ли? Совершил на меня нападение. Ради бога, не отпускайте его!
— Вы собираетесь выдвинуть против него обвинение в насильственных действиях?
— Да, собираюсь.
— Ну что ж, ребята, — кивнул Фелан, — отведите его в управление и посадите за решетку. На ужин дайте ему сушеную ящерицу. Передайте Маку: Пеллетт
Выходили полицейские со своим подопечным с заметно меньшим воодушевлением, чем входили.
Начальник полиции выглядел утомленным и раздраженным. Шериф задумчиво потирал нос.
Взглянув поочередно на присутствующих, Пеллетт нарушил затянувшееся молчание:
— Ну и как же насчет моей племянницы? Как она могла убить Джексона, если сумочку с револьвером у нее украли?
— Разумеется, не могла, — коротко заметил Фелан, решив ограничиться этой лаконичной репликой.
— Ну и что же теперь? — не унимался Пеллетт.
Фелан молча указал большим пальцем на шерифа.
— Я вам вот что скажу, Пеллетт. Вы рассказали нам очень занимательную историю. Как мы на нее смотрим? Официально мы весьма благодарны вам за помощь и, конечно, тщательно изучим все аспекты инцидента со всех точек зрения, затем на основании полученных материалов постараемся составить заключение. Неофициально я могу сказать следующее: вполне естественно, что вы стремитесь любыми путями выручить свою племянницу. Очень жаль, что никто не в состоянии подтвердить ваши показания.
Человек, который помогал вам искать сумочку на лестнице, убит, и вы можете себе легко представить, как присяжные воспримут вашу историю относительно сперва украденной, а потом вновь пропавшей сумочки.
— Вы полагаете, я лгу?! — воскликнул с остервенением Пеллетт, поднимаясь. — По-вашему, я все это сочинил?
— Именно так я и думаю, — ответил Таттл. — Неофициально, конечно.
— Мне трудно сказать что-либо определенное, Куин, — с раздражением заметил Фелан. — Откуда мне знать, черт возьми, где правда, а где ложь?
Стиснув зубы, Пеллетт повернулся и вышел.
До нового Саммис-Билдинг было рукой подать, и он отправился пешком. Войдя в здание, Пеллетт поднялся на лифте на четвертый этаж, прошел по коридору и, оказавшись в небольшой приемной, сказал молодой женщине за письменным столом:
— Меня зовут Куинби Пеллетт, я — дядя Делии Бранд. Мне нужно поговорить с мистером Ансоном.
Попросив его подождать, секретарша исчезла за другой дверью. Через минуту она вновь появилась и попросила:
— Пройдите, пожалуйста, сюда.
На следующее утро жители Коуди прочли на первой странице «Таймс стар» объявление следующего содержания:
«Вниманию всех законопослушных граждан, сочувствующих невинно пострадавшей. Если кто-то видел, как во вторник, около четырех часов пополудни, на Халли-стрит, один мужчина, стоявший возле автомобиля, что-то передавал другому мужчине, пусть немедленно свяжется с начальником городской полиции. Ниже публикуется фотография мужчины, которому передавался определенный предмет.