Горничная на двоих

Радуга Ната

Шёл мимо бутика с прессой, и глаз невольно зацепился за один журнал. Остановился и взял в руки. На обложке была фотография Егора и какой-то рыжей девушки. Ненавижу рыжих.

«Свадьба года» — гласила надпись на журнале. Обнимающаяся и улыбающаяся пара вызвала неприязнь и. ревность. Скривился и, бросив сборник сплетен на стойку, пошёл к выходу.

31

Егор

Встреча с Кристиной мне жизненно необходима. Надо подставить все точки над «i»

и сразу донести до неё, какова будет наша «семейной жизни».

Влад так и не вернулся, хотя я надеялся, что он остынет, подумает и вернётся домой. Я уже порывался отказаться от всего, на хрен эту компанию. Возможно, мало кто меня поймёт, но любовь важнее всего. Влад важнее.

Но я не могу. Я всю жизнь буду винить себя, что не отстоял семейный бизнес.

— Игорь! — запищала эта пигалица.

— Егор, — поправил я её через зубы.

— Да-да. Я опоздала? Давно ждёшь? Уже что-то заказал? Какое вообще здесь обслуживание? Никогда не была тут, — нескончаемый поток вопросов.

Я закрыл глаза и глубоко вдохнул. Весёлые деньки меня ждут, однако.

Кристина симпатичная девушка, не без помощи косметологов и хирургов, ничего настоящего в ней нет. Чёрные волосы уложены в короткой стрижке в стиле каре, кофейные глаза и пухлые ботексные губы, накрашенные ярким красным цветом. Кожаная юбка с золотой молнией по середине и белый топ, что прикрывает только грудь. Красные туфли на высоких шпильках и такая же сумка. Шлюшно.

По сравнению с нашей Ритой… Да тут и слова не нужны. Рита как весенний цветок — хрупкий, нежный и светлый. Подснежник. Натуральная блондинка с загорелой кожей, на которой остались молочно-белые следы от купальника. Голубые глаза — как ясное небо над головой. Губки бантиком, идеальная грудь второго размера с розовыми сосками, круглые бёдра и упругая задница. Блять! Соскучился.

— Ты должна кое-что знать, — начал я.

— Ты гей! — воскликнула она.

— Да, — не скажу, что удивлён. — Но я не об этом. У меня есть любимый человек, и наша с тобой свадьба ему, естественно, не пришлась по душе. Думаю, ты понимаешь, что между нами ничего не может быть, и весь это фарс для остального мира?!

— Нет, не понимаю, — мотнула она головой недовольно. — А как же поцелуи в день свадьбы, обнимания и всё такое?

— По ходу разберёмся…

Подошедший официант прервал наш разговор.

— Вы уже определились с заказом? — спросил он.

— Да, мне салат с морепродуктами и белое вино. — Кристина указала наманикюренным пальцем в меню.

— Мне только кофе, — сухо сказал я.

Официант кивнул и удалился.

— Так что ты мне предлагаешь, Игорь?

— Егор, меня зовут Егор, запомни, — по слогам говорю этой курице.

— Одно и тоже, — махнула рукой и откинулась на спинку стула.

— Нет, не одно и тоже… Короче, у меня квартира большая и для тебя комната найдётся, можешь переехать после свадьбы. Но имей в виду, что я живу с Владом.

— Скажи, ты прямо гей-гей? — подалась вперёд она.

— Нет… Какая разница?

— Никакая, — ответила она после долгой паузы.

В её взгляде проскользнуло что-то, но на тот момент я не

придал этому большого значения.

— Чем быстрее мы заключим этот брак, тем быстрее… — тут я замолчал, мало ли какие у её папаши планы.

Незачем им пока знать, что как только я доберусь до нужных документов, то сразу же подам на развод и положу конец этому цирку.

— В общем, сама занимайся приготовлениями, мне всё равно. — Кристина запищала от радости. — Я позвоню, когда устрою встречу с прессой и объявим о нашей предстоящей свадьбе.

После этих слов я встал из-за стола, бросил купюру и вышел из ресторана. А через месяц устроил чёртову конференцию и фотосессию. Все таблоиды писали о союзе единственного сына Виктора Сивцова и дочери Михаила Харитонова.

Тоску по Владу я заглушал работой, чуть ли не каждую ночь мне снился наш отпуск и те ночи с Ритой. Но я старался и делал всё возможное, чтобы освободить себя от оков по имени Харитоновы. Я обязательно со всем разберусь, и мы воссоединимся.

Если бы я знал, что меня разведут как пацана!

32

Влад

Ключи от нашей квартиры лежат у меня в сумке, но я решил постучать. Я просто не мог войти в дом так. Руки трясутся, а по спине стекает пот, волнуюсь, не знаю, что говорить, как себя вести. Та статья в журнале… Первое желание было развернуться и уйти. Но я больше не могу, тоска по Егору съедает изнутри. Жгучая боль от огня, что поселился во мне с того дня, как я ушёл. Мир вокруг стал серым, тусклым и… неважным. Ничего не имеет значения, если его нет рядом.

Стук. Шаги. Открыл. Застыл.

Смотрим друг на друга, колени подкашиваются, сердце бьёт чечётку. Егор стоит в трениках и с голым торсом, на шее висит цепочка с кулоном в виде стрелы. Мой подарок на нашу годовщину.

— Можно зайти? — голос дрожит.

— Конечно. — Сделал он шаг назад и пропустил в квартиру.

В нос тут же ударил его запах, еле сдержал себя, чтобы не накинуться на него. Почувствовать тепло его тела, вкус его губ, его сильные руки на себе.

Я оставил чемодан в прихожей и направился к кухне, но на мой локоть приземлилась его рука, и меня с силой притянули к голой груди.

— Я безумно соскучился, — шепнул родной голос, и я судорожно выдохнул.

Обнял его и стиснул до хруста костей. Уткнулся носом в его шею и вдохнул его привычный запах тела. Как я вообще выжил без него всё это время? Больше такое не повторится, под угрозой жизни я от него не уйду.

— Прости меня, — шепнул я в ответ.

— Всё нормально, сам виноват. — Он чуть отстранился, посмотрел в глаза и впился в мои губы.

Страстно. Жадно. Жёстко.

Сам не понял, как оказался на тумбе в прихожей со спущенными штанами, и вот Егор уже входит в меня. Мы оголодали друг по другу. Упиваемся чувствами и эмоциями. Берём всё, что можем, с жадностью и нетерпением. Наполняемся до краёв и захлёбываемся оргазмом, не переставая с жадностью целовать друг друга. Из прихожей мы переходим в ванную комнату, где продолжаем показывать, как соскучились, как любим и как важны друг для друга.