Горничная
Шрифт:
Да и вообще, Фёдор был мужик не плохой, отзывчивый. И отзывчивость его обычно неплохо оплачивалась. Он никогда, ни у кого, ничего не просил, и с удивлением смотрел репортажи про взяточников, которые чего-то вымогали. Зачем?! Да с теми порядками, которые у нас заведены, и вымогать не надо, сами рады дать, чтоб не мучиться. Особенно веселила коррупция в ГИБДД. Да зачем патрульному чего-то вымогать? С установленной скоростью ездят единицы, разметки толком на дорогах нет, да и дороги… чтоб ямы объехать на встречку поневоле выскакивают. А штраф на месте оплатить нельзя! Любой, нормальный человек, абсолютно не горит желанием куда-то ехать, стоять в очереди, чтоб оплатить штраф. Ну вот кому мешали квитанции у гаишников? Заплатил, квитанцию получил, и езжай! Вот и навяливают: "давайте на месте договоримся". Ну и входят люди в положение.
Первые левые деньги Федя получил, работая простым экономистом на заводе. Заводское руководство кидало поставщиков, кризис неплатежей называлось. Крупные судились, искали какие-то ещё рычаги, а вот мелким приходилось туго. Как-то раз, молодой экономист, выйдя покурить, встретился с мужичком, который, понурившись, сидел в курилке и судорожно затягивался явно не первой сигаретой. Когда Федя просто так, от скуки, поинтересовался, а в чём собственно дело. Оказалось: для того, что бы получить продукцию завода, на которую у мужика был покупатель, дирекция потребовала поставить комплектующие, обещав, что как только, так сразу… Наивный бизнесмен занял денег и купил комплектующие, которые и сдал на завод. Так как сделка была верная, то и деньги он рассчитывал вернуть без проблем, а потому занял немножко не у тех. Ну, а завод продукцию не отдал. И те запчасти, которые он привёз, растворились в изделиях для других. Нет, ему не отказывали, но когда отдадут, сказать не могли. А дома ждали. Ждал покупатель, который ждать вечно совсем не собирался. Ждали и кредиторы. А вот эти, в общем-то, и не торопили, а чего, счётчик они включили вчера. Не торопись мужик, ещё недельку подождём, а там, отдашь всё что имеешь. А имел незадачливый предприниматель не много, так что остаться на улице светило его семье однозначно. Послушав, обычную для тех времён историю, Федя, просто, сказал к кому мужику надо подойти. Знал экономист кто и что решает, ну и поделился. Узнав, куда и к кому, мужик убежал. Федя докурил, да и пошёл дальше ваять отчёты. А вечером, в конце рабочего дня, у экономиста с зарплатой сто долларов в месяц, оказалось десять его месячных зарплат. Благодарный предприниматель дождался его в курилке. Город был не большой, гостиница для командировочных одна, и вскоре разговоры о человеке, который может помочь разобраться во всех хитросплетениях этого чёртового завода, стала гулять между проживавшими там страдальцами. Так у Феди появился дополнительный заработок.
А потом, один из руководителей завода предложил молодому Феде, скажем так, неофициально информировать его о делах отдела, в котором тот трудился. Ну как не помочь? Помогал, по мере сил. А когда руководство успешно завод обанкротило и слиняло в Москву, позвали с собой и, к тому времени уже, Фёдора Кузьмича. Но и в Москве нашлись люди, которым хотелось бы знать, чем занимается Федин начальник на службе. И опять Фёдор Кузьмич пошёл навстречу. Где сейчас тот начальник? То ли в Испании, то ли на Кипре, проедает наворованное. А Фёдор Кузьмич вот он. И должность уже давно повыше, чем у того, кто в Москву перетащил. И опять, ничего ни у кого не просит. Наоборот, замучился отказывать. Спасибо, сверху не забывают, говорят, кому действительно помочь надо. Помогает. А главное, вот откуда они знают, сколько надо нести? Даже удивительно. Хотя, чего тут удивляться, Фёдор Кузьмич всего себе никогда не оставлял. Ко всему прочему, специалистом Федя был настоящим, да и так умишком бог не обидел. Но, обидел в другом, — детей у Фёдора Кузьмича быть не могло. В детстве, сказали, простудился. Ну как не могло, новомодная клиника, куда уходила часть подношений уже не первый год, обещала и даже что-то делала. А жена и сам Фёдор верили и ждали.
Перед поездом решили посидеть в ресторане. Вот и посидели. Блек лейбл сделал своё чёрное дело и превратил, обычно сдержанного человека в заносчивого хулигана. Ну а потом, Федю опять настигла божья кара. Ну ясно же! Просто так, за мгновенье, носы не растут. Командировку пришлось отложить, и с вокзала "Ровер" помчал своего владельца в клинику. Врач был через десять минут после приезда. Да, вернуть форму в прежний вид конечно возможно. Только это процесс не быстрый. Недельку на подготовку, и два-три месяца на реабилитацию. Ну и полмиллиона, вполне себе, русских денег. Ну что же, Фёдор Кузьмич согласился, сдал анализы и поехал домой. Но пока ехал, пришла ему в голову мысль. Что толку
Только вот не вышло ничего. Лейтенант уже сменился, координат его не дали. А связи поднимать… Нет уж, хватит и того, что провожающий видел. С такими мыслями Фёдор вышел из отдела и, увидел идущего с девушкой того самого лейтенанта. Не раздумывая ни минуты, важный чиновник побежал на перехват.
— Лейтенант! Товарищ лейтенант, господин полицейский, — человек в венецианской маске, треуголке и чёрном плаще бежал к Николаю, — можно вас на минутку.
— Тебе чего, мужик? — Ионкин автоматически прикрыл собой Натку.
— О прощении молю, паки…
— Да какие паки? Херувиме чтоль?
Фёдор Кузьмич резко затормозил. Он вообще-то был настроен серьёзно. С чего его потащило на старославянский, который он и знать-то не знал, он и сам не понял. Грозного царя видно не было. Но раз уж просить прощения, так хотелось как-то, по торжественней что ли. Не часто прощения просить приходилось у людей. Всё больше – "прости мя господи", да и забыл.
— Исполать тебе добрый молодец и тебе исполать красна девица, — низко поклонилось носатое чудо, шоркнув по асфальту снятой с головы чёрной треуголкой.
"Красна девица" с интересом выглядывала из-за плеча полицейского.
— И Вам не болеть. Мужик, хорош придуриваться, ты кто?
"Ну и чего я комедию ломаю? Объяснить надо всё по человечески" – Фёдор снял с лица маску.
— Так это всё-таки вы! — Ионкин наконец-то признал того, с кем разговаривал на перроне, а чего это за наряд на вас?
— Я, помните меня? А костюм, так это что бы не так внимание привлекать.
— Ну, не знаю. Незаметней вы не стали.
— Думаешь только с длинным носом, проще было бы? Так хоть за чудака принимают, а не за урода.
— Ну, в общем, да. Наверно. Так вы по какому вопросу, гражданин?
— Да вот лейтенант, решил я, что это меня бог наказал, за то, что оскорбил вас. После этого же нос-то вырос. Пришёл прощенья просить.
— И что, думаете поможет?
— Не знаю, но попытаться стоило. Да и операция мне теперь предстоит, мало ли что может случится. А так, всё на душе спокойней.
— А как же та женщина, которую толкнули?
— Думаешь, я её помню? Меня развезло, как мальчишку… Я бы и её хотел найти, да только… Сам понимаешь. Где её искать? В общем, простите меня, Христа ради, не хотел я… Да нет, привык, что все вокруг – "Фёдор Кузьмич, Фёдор Кузьмич…", а тут пацан какой-то. Ну и потянуло крутость показать. Правда, просто, прости, — и Фёдор повернулся спиной к молодым людям и пошёл к машине.
— Коль, он чего? — Натка тронула за плечо лейтенанта, — он так и уйдёт? А что он хотел?
Он даже ничего не… Он попросил прощенья?!
— Он решил, что это божья кара.
— Ну, если смотреть по порядку, то наверно да. Бог дал мне возможность колдовать, привёл в это место, толкнул увеличить ему нос! Ага. Божья кара в чистом виде.
— Согласен. Ты тут совершенно не при чём!
— Хи, да уж. Оп…
Федор Кузьмич остановился. Носа не было! Вернее был, но его, собственный! "Чудо! Чудо господне! Лейтенант полиции – святой! Чего?! Святой лейтенант полиции? Чушь! Но нос-то пропал. Это знак!" Фёдор развернулся и снова побежал к стоящей парочке.
— Что? Что теперь? — Ионкин смотрел на солидного мужчину в развевающемся чёрном плаще, который трусцой бежал обратно.
— Благословите!
— Кто? Я?
— Что, не видите, Святой…
— О, и правда. Нос-то как был.
Фёдор шмыгну носом, — нет, дышать стал лучше. Так благословите?
— На добрые дела?
— Оп…
Николай Ионкин оказался в одеянии священника. На голове была замысловатая шапка, шею оттягивала массивная золотая цепь с висящим на ней крестом. Только вот посоха в руках не хватало. А так, ну как минимум – епископ!