Горностай

Йыгисалу Харри Владимирович

— Батюшки! Хорьки завелись! Значит, не жить теперь цыплятам. Один хорек за ночь всех их передушит и кровь выпьет. До тех пор не успокоится, пока последний цыпленок и крольчонок ноги не протянет!

— У нас ни кур, ни прочей живности нет. Только кошка, да и та еще в городе, — попытался успокоить хозяйку Кивистик.

— Это ничего не значит. Они у вас поселились, там им спокойно, дом пустой, а промышлять будут к нам ходить. Это уж точно! Зря я цыплят из инкубатора привезла. Вон когда еще кур выпустила, снег лежал местами, так одна сразу же пропала. И но сей день перышков не сыскать. Хороша была несушка!

Тут Кивистик вспомнил

историю с рыбой, случившуюся в Таммисту, когда плотва шла по большой воде метать икру в речку. Раньше ничего у них не пропадало. Да и как может пропасть, когда вокруг порядочные люди живут! За кухонной дверью в холодных сенях стояла на табуретке миска с рыбой — красивой серебристой плотвой с красными плавниками, пойманной на закате, когда лучше всего клюет. А тут вся рыба из тазика исчезла — десять или двенадцать славных плотиц. Только какой-нибудь зверь мог это сделать. Вообще-то кто угодно мог позариться: бродячие кошки и крысы всегда готовы что-нибудь стащить, но входная дверь была заперта изнутри, окошко в сенях закрыто, пол и потолок там тоже есть. Непонятно, откуда забрались и как с рыбой выбрались.

Впрочем, рыба — это чепуха, о которой говорить не стоит. Плотва вверх по реке шла густо, знай лови. Неприятно то, что в доме кто-то ворует, к тому же ночью и никаких следов не оставляет, будто никто в сени не заглядывал. Как же тут спать спокойно, когда не знаешь, какой тебе наутро сюрприз преподнесут. Голодная крыса и та на человека может наброситься, что уж о хорьке толковать. А если какой-нибудь зверь схватит тебя за нос во сне? Страшное дело!

Соседи тоже не остались в долгу, наговорили про хорьков с три короба — и все в мрачных красках.

— Надо ловушку поставить, он обязательно попадется! — предложил Кустас, наверное, больше для того, чтобы супруга перестала причитать.

— Живем на отшибе, лес кругом, заросли к самому двору подходят, как тут хищникам не бродить! — продолжала сетовать хозяйка.

Правда, обижаться на расположение хуторов было бы явным грехом. Более красивое место трудно себе представить: поля, на которых весной нежно зеленеют озимые, ряды валунов, обрамляющие поля и заросшие мхом и ежевикой, лесное пастбище с редкими дубами, готовыми вот-вот брызнуть листвой, извивающаяся между стройными можжевельниками дорога, ведущая на берег, к простирающемуся до горизонта морю.

Удивительно легко было возвращаться ранним утром домой с бидоном молока под звонкие трели жаворонков, короткий свист пеночек — «фюить-фюить» — и громкую песнь дрозда — «спиридон-спиридон-чайпить-чайпить-витью-витью».

Кивистик установил, что гнездо у хорьков находится под полом мансарды, возле дымохода. Именно оттуда доносилось сонное ворчание и скулеж. Наверное, детеныши еще совсем маленькие, коли подают такие беспомощные голоса. Услышали шаги над головой и забеспокоились. Ишь как толково выбрали место для гнезда: кто захочет добраться до малышей, тому придется пол поднимать. Ночью, наверное, бегали и шумели взрослые звери, днем в доме господствовала полная тишина.

КОРМЕЖКА ДЕТЕНЫШЕЙ

Хотя с тех пор, как непрошеные квартиранты напугали хозяина дома, прошло несколько недель, их все еще никто не видел воочию. Дело в том, что Кивистик приезжал в деревню только на выходные дни, а хорьки вовсе не стремились к очному знакомству.

Раза два Кивистики были на даче всем семейством, но не долго: утром приедут — вечером уедут.

Родители —

мама Кайе и папа Тоомас — весь день работали в саду: копали грядки, удобряли их, сажали и сеяли. Дети, Маарья и Мадис, ходили на луг, собирали первоцветы и пахучие фиалки в орешнике. Впрочем, и у них были дела в саду — дети помогали родителям: сгребали и отвозили на тачке прошлогодние листья, разравнивали клумбы, смотрели как после зимнего сна просыпаются розовые кусты и распускаются почки на яблонях. В доме сидеть было некогда даже во время дождика — редкую возможность побыть на даче следовало использовать в полной мере. Ничего не поделаешь — вечером надо вернуться в город, чтобы утром отправить Мадиса в школу, а Маарью в детский сад и пане с мамой не опоздать на службу. Так что для хорьков времени оставалось мало, хотя ребята, конечно, поднялись на чердак в надежде взглянуть на них, но ничего там не нашли.

— Утешьтесь тем. что хорьки вас наверняка заметили, а может быть, и сейчас на вас откуда-нибудь смотрят, — сказал папа, когда поднялся па второй этаж, чтобы позвать детей обедать.

— Смотрят на нас? — удивилась девочка.

— Конечно, они хотят знать, кто тут разговаривает и расхаживает над ними. Зверьки хотя пугливы, но и любопытны, особенно хорьки. Им все интересно.

— Ой, тогда пойдем скорее ни из! Я боюсь, вдруг хорьки на меня бросятся! — захныкала Маарья.

— Зачем им на тебя бросаться? Разве ты хочешь их поймать? — спросил папа.

— Нет-нет, не хочу! — замахала руками девочка, будто отгоняя хорьков.

— Если ты зверька не обидишь, едва ли он на тебя бросится, скорее, сам убежит. С, животными по большей части бывает так: как мы к ним относимся, так и они к нам.

Все-таки дети спустились по лестнице гораздо быстрее, чем обычно, — вдруг хорьки решат, что их хотели потревожить!

Однажды в конце недели Кивистик — на этот раз он был один в Таммисту — сидел за столом в верхней комнате, собираясь что-то написать. Не успел он взяться за ручку, как на чердаке послышалось движение: топ-топ-топ — прошли по доске. Под полом тут же наступило оживление: началась беготня, поднялся шум и писк. Кивистик прислушался: детенышам принесли поесть. Тут же раздался хруст, малыши рычали и фыркали, пока каждый не получил свою долю.

«Как жаль, что не видно, какое лакомство им принесли!» огорчился Кивистик.

Детеныши поразительно быстро управились со своими порциями, но, кажется, не наелись. Они скулили, клянчили добавки, пока не добились своего, и из гнезда стало доноситься сладкое причмокивание — наверное, добрались до маминых сосков.

«Вот, значит, чем вас кормят — мясом и молоком», — усмехнулся Кивистик. И тут у него возник план, как увидеть своих квартирантов.

ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА

Зверек показался из-под стрехи возле вороха сена и, сев, стал прислушиваться. Что-то его насторожило.

Это был маленький красновато-бурый зверь с желтой манишкой, скорее с широкой, чем с длинной головой, круглыми ушками, словно в ушанке, с длинными, расходящимися в стороны усами.

Он сидел самое большое в четырех шагах от Кивистика и явно его не замечал. Он вытянул длинную подвижную шейку, пытаясь заглянуть подальше, однако короткое тельце не позволяло это сделать, и он поднялся на задние лапы.