Город без любви
Шрифт:
– Спасибо за танец, а не хотели бы вы… – начал было говорить мужчина, но Катенька уже пробиралась в толпе к Эрнесту. Музыканты заиграли еще одну мелодию, на этот раз более оживленную. Екатерина сделала вид, что просто устала и хочет отдохнуть. Эрнест понял намек и сам подошел к девушке.
– Екатерина Владимировна, вы прекрасно выглядите. Я рад, что у вас отменный вкус, прелестное кремовое платье, – сказав последнее, Эрнест подмигнул. Катенька слегка улыбнулась и ответила наиболее отстраненно, насколько это было возможно:
– Спасибо вам за комплимент, Эрнест Де Бриз.
– Какой чудесный вальс!
– Я, право, чуть устала, но, пожалуй, соглашусь на ваше предложение, –Екатерина как бы нехотя протянула Эрнесту руку. Юноша уверенно повел ее в танце. Катя кружилась в его объятиях. Все вокруг слилось в одно пятно, все, кроме силуэта Эрнеста. Она не ощущала под собой никакой опоры: их танец больше походил на полет. Катя блаженно закрыла глаза и услышала над ухом шепот:
– Вы прекрасно играете, Катенька. Если бы не кремовое платье, то я бы решил, что безразличен вам.
– Что вы такое говорите! Вы же знаете, что гнев моей матери – это ничто перед моей любовью к вам, – горячо зашептала Катя, открыв глаза.
– Сколько танцев вы мне позволите?
– Ваши – все…
Эрнест Де Бриз возвращался в имение Строгальских. Он несколько дней пробыл в пути, но не чувствовал усталости. Он лишь мечтал скорее увидеть ту, что завладела его сердцем. В его нагрудном кармане, в темно-синей бархатной коробочке лежало кольцо, символ его чувств. Символ, предназначающийся Кате. Он не боялся ошибиться, он чувствовал, что не полюбит никого сильнее. Эрнест приехал в поместье как раз к ужину. Обычно Катенька опаздывала и ее не допускали к столу. Это было отличное время, чтобы просить у ее родителей позволения.
За обеденным столом сидели Владимир Ильич и Анна Федоровна. Эрнест поприветствовал их со свойственной ему галантностью и сел на свое место.
– У меня есть к вам разговор, я бы хотел, чтобы слуги его не услышали, –начал Эрнест. Владимир Ильич, считая, что разговор будет о работе, велел слугам выйти и запер дверь.
– Прошу, что у вас за дело? Может быть, моей жене нельзя присутствовать при этом разговоре?
– Что вы, здесь необходимо мнение вашей супруги.
– Что ж, Эрнест Де Бриз, вы меня заинтриговали, – сказала госпожа, привыкшая только к светским дамским беседам.
– У вас порядочная семья, хороший достаток и умная дочь. Я молод, красив, силен, у меня богатое наследство и кроме наследства я имею приличный достаток. Мне нравится Екатерина Владимировна, я считаю, что она сможет вести хозяйство в моем доме, поддержит светскую беседу и не обделит советом. Я прошу у вас, прелестная Анна Федоровна, и у вас, достопочтенный Владимир Ильич, руки вашей дочери, – сказал Эрнест. Он несколько дней продумывал эти слова, чтобы не выдать своих истинных чувств. Владимир Ильич побледнел, а Анна Федоровна сосредоточилась, подсчитывая что-то в уме. Она же и первая ответила Эрнесту:
– Эрнест Де Бриз, вы являетесь достойной партией с хорошим достатком, неплохой репутацией и удивительным обаянием. Но, видите ли, Екатерина уже обещана другому, давнему другу моего мужа, Арсению Анатольевичу. Мы договорились о свадьбе месяц назад. Екатерина должна была узнать об этом через неделю, как раз за три месяца до свадьбы. Господин
– Но согласится ли Екатерина на этот брак?
– Я лучше знаю, что ей нужно. Арсений Анатольевич из хорошей семьи, одной из самых богатых в нашем поселении. Простите, но мы не можем ему отказать.
– Но почему? Позвольте ей выбирать, я уверен, что она остановит мой выбор на мне! – с жаром воскликнул Эрнест, вскочив со стула.
– Юноша, сядьте, умерьте свою гордыню, – сердито сказал Владимир Ильич и дождался, пока гость сядет. – Видите ли, Арсений Анатольевич богаче вас раза в три-четыре, при этом он неплохая партия, так как он остроумен и умен. И с Катериной будет обращаться достаточно сурово, как и полагает обращаться с дамой настоящему мужчине. Видите ли, вы слишком мягкий и молодой, а наша неразумная дочь нуждается в твердой руке. Простите, Эрнест Де Бриз, но я, как ее отец, не даю согласия на этот брак.
– Спасибо, что выслушали меня. С вашего позволения, я удалюсь, – усмирив свой гнев, ровно сказал Эрнест и, поцеловав Анне Федоровне руку, покинул обедню.
Тайное свиданье
Катенька поднесла письмо к свече. Письмо было написано неаккуратным почерком, совершенно несвойственным Эрнесту, но все же Катя знала, что это от него.
«Демон потешался надо мной, Он ангелу любви закрыл врата, В душе моей терзания и боль. Не знаю, как забыть вас навсегда. Светлую любовь мою отныне Осквернили алчностью и болью, И я гадаю, как найти мне силы Смириться с нашей тяжкой долью. Мой светлый ангел, лишены полета, Без крыльев не вкусить болей свободы. И отзвучали для наших танцев ноты, Вы заняты, а я уж обреченный! Мы – бабочки в сетях у паука: Мы трепыхаемся, пытаемся спастись, Но сеть становится чересчур крепка, И бабочкам, увы, не взмыться ввысь. В час полуночный у беседки ждать Я буду вас, сколь долго не придется Хотел бы вас скорей к груди прижать, Пока еще могу, пока не поздно!Страдающее сердце Эрнеста Де Бриза»
***
Под тенью беседки стоял человек в черном плаще. Девушка в неприметном простом платье подошла к нему.
– Я пришла, Эрнест Де Бриз. Что произошло? – возбужденно спросил тихий голос. Вместо ответа юноша нежно прикоснулся кончиками пальцев к нижним векам девушки: