Город без огней, улицы без сна

Сапожинский Евгений Владимирович

…Странный какой-то дом. Хрущевский, пятиэтажный. На первых этажах таких домов обычно располагаются гастрономы или булочные. А тут — электростанция. Э-лек-тро-стан-ция…

Лада открывает дверь и входит. Тяжелый черный запах горелой изоляции. Дверцы всех силовых шкафов открыты, шины оголены. Есть ли на них напряжение?..

Человек, заснувший за пультом, не проснулся при ее появлении. Он заснул, по-видимому, очень крепко. Уткнулся лицом в прохладную металлическую панель, словно пытался обнять весь огромный пульт.

Странные

сны снились оператору…

Лада подошла к оператору, коснулась его рукава. Человек даже не пошевелился. Вдруг Лада увидела, что его руки обуглены. Не веря, она затрясла тело. Безвольно мотающаяся голова повернулась лицом к Ладе. Оно было синим.

Она нашла в себе силы выйти из электростанции. Но куда идти? Все это было слишком для психики. Улица шла под уклон, и Лада пошла вниз… Она не замечала, что асфальт уже кончился и под ногами чавкала земля, а потом тихо шелестел песок…

Огниц

«Что же дальше?» — уныло думал Генрих.

Солнечный гривенник поднимался все выше и выше, но в городе по-прежнему никто не появлялся.

Разговаривать никому не хотелось.

Все чего-то ждали. Слишком уж тихо было. Значит, скоро должно нечто произойти.

Послышался шум мотора.

Шум приближался. Наконец из-за поворота вынырнул светло-голубой автомобиль.

Огниц!

Все вскочили как по команде. Генрих яростно сжимал кулаки, хоть это и было для него несвойственно. Ну что ж, раз ты сам сюда пожаловал, сейчас поговорим…

Машина промчалась мимо, даже не снизив скорости. Генрих, Вождь и Сергей в бешенстве выскочили на дорогу… и недоуменно переглянулись. Им удалось выйти из зоны действия колпака.

Автомобиль Огница быстро скрылся за поворотом.

Берег

Лада лежала на берегу. Вокруг было тихо и пустынно. Ее волосы мокли в воде. Она была без сознания.

К ней подошел Генрих, стал машинально приводить в чувство. Он снова был в великой рассеянности.

Лада открыла глаза и посмотрела на него в упор. Ее взгляд выражал только тоску. Когда же все это кончится?..

«Спокойно, — как бы сказал Генрих. — Все хорошо. Ты представляешь, все уже хорошо. Все просто замечательно. И это навсегда, понимаешь?»

Она перевела взгляд на Серегу и Вождя, стоящих чуть поодаль. Посмотрела на Генриха. Снова поглядела на них.

Они стояли словно скалы. Да, на них можно было опереться. На них можно было положиться. Теперь же непонятным было одно: возле них стоял старый патефон, неизвестно откуда взявшийся, и работал…

Вставало солнце.

Счастливая

Комната Генриха наполнилась солнцем.

Странно, но оно все же как-то взошло, и, похоже, окончательно. В его свете комната казалась пустой и словно утратившей

свою магию. Теперь ясно была видна ее планировка — обычная планировка комнаты в современном многоэтажном доме.

Косые лучи светила били в окно и рисовали на стене розовые параллелограммы. Было очень светло, но Лада крепко спала.

Она спала, уткнувшись в подушку, накрывшись толстым теплым одеялом, словно боясь замерзнуть. Солнце медленно подбиралось к ее лицу…

Генрих сидел у открытого окна на кухне Лады точно так же, как вчера сидела она. Перегнувшись через подоконник, он внимательно глядел вниз. Казалось, что больше всего на свете ему хочется увидеть Поток…

УЛИЦЫ БЕЗ СНА

…Раз уж невозможно снимать в цвете так, чтобы в полной мере гарантировать точность художественного выражения, значит, надо делать только черно-белые фильмы. Ф. Феллини. «Делать фильм»

Грязно-свинцовым стал город, а улицы опустели, хоть был и день. Осень или лето, зима или весна — не разберешь.

Свинцовая грязь.

Но мы находимся в движении. Да, мы движемся. Теперь наша задача — двигаться и, может быть, когда-нибудь влиться в Поток.

И улицы гонят нас по своим спинам. Улицы без сна.

Но почему мы должны снимать немое кино? Почему? Разве мы немы? Мы не открываем ртов, но общаемся друг с другом. Это не наше кино. Это кино далекого прошлого. Оно уже давно умерло, это кино. Его нет. Оно просто ненастоящее. И мы не будем его смотреть!

_{* * *}

Ночью, когда одиночество чувствуешь острее, все вокруг становится громадным. Квартира — как дворец, пустой и никому не нужный, любая улица кажется настолько длинной, что до ее конца никогда не дойдешь, город — параноидальной вселенной, познать которую невозможно. А дорога… Какой смысл по ней ехать?

Дорогу залила тьма. Шел сильный снегопад, но это было лишь дополнением.

Лада спокойно вела автомобиль. После событий полугодовой давности, после цепочки таинственных и страшных приключений такая поездка была увеселительной прогулкой.

То, что случилось тогда, до сих пор оставалось неясным и мрачным. Как устроен колпак Огница? Зачем он убил оператора электростанции? Не липа ли вся эта станция, да и оператор тоже? И, наконец, как Огницу удалось обесточить полгорода, по крайней мере, район?

…Рирвихрь снега плясал в конусе фар, видимость шла к нулевой. Лада почти не видела дорогу, скорее, угадывала ее. Генрих, сидя в переднем кресле, лениво подремывал. Вид ночной заснеженной дороги не вдохновлял его, как Ладу. Он вообще предпочел бы остаться дома.